Мелодия и аранжировка

Спор о реставрации «Защитников Отечества» в Калуге
"Хранители Наследия"
В середине ноября в Калуге было объявлено о завершении воссоздания декоративного панно «Защитникам Отечества», с 1972 года украшавшего торцевую стену дома № 10/75 по улице Пушкина. Панно не имело официального охранного статуса, признание его ценности и сохранение как важного элемента городского пространства было знаком доброй воли со стороны городской администрации, и мы, конечно, поздравляем город с этим событием. Однако, хоть панно и выглядит очень похожим на прежнее, на деле это совершенно новая работа, выполненная в иной технике. Панно 1970-х, сохранявшееся с видимыми утратами около 20 % поверхности, было выполнено в технике сграффито (три цвета – три слоя тонированной штукатурки), а новое – закрепленная на стене раскрашенная рельефная отливка.
Ситуация вызвала обсуждения и вопросы: можно ли считать сохранением подход, в результате которого практически все подлинное уходит; допустим ли он пусть даже к рядовым и утилитарным историческим объектам?
Мы дали возможность высказаться разным сторонам дискуссии.
Фото: Панно "было-стало"
Алексей Комов, главный архитектор г. Калуга:
- Самое важное, что необходимо понимать, что знаменитое декоративное панно 1972 года на улице Пушкина в Калуге на стене многоквартирного жилого дома – не имело никогда статуса, как и само здание, не является объектом наследия. То есть в юридическом плане – это рядовая штукатурная стена, к сожалению. В доме несколько лет назад проводили ремонт. Часть стены пришла в негодность, а панно стало стремительно осыпаться. Так как панно – знаковое для города, любимо и привычно для жителей, то его, в результате, сбивать не стали, «законсервировав ситуацию» – завесили гигантским баннером на подрамнике на все этажи.
В июле 2019 года, когда я стал главным архитектором Калуги, мы начали взаимодействие с фондом «Внимание» и панно в том числе. В феврале 2020 года подрамник был демонтирован для осмотра и оценки состояния стены. Эксперты Данильченко и Аникина, приглашенные фондом, составили свое заключение. Первая его часть была посвящена практической безопасности: панно представляло опасность для жизни людей, так как его отслоения были активны и непредсказуемы. Вторая часть описывала непосредственно повреждения: трещины, деформации, вспучивания, хрупкое состояние штукатурных слоев.
Экспертное мнение послужило для нас руководством в поиске тех, кто мог бы восстановить советское панно, в том числе и комбинат монументального искусства. Но мы столкнулись с тем, что никто не мог дать гарантий: во-первых, то, что во время рабочего процесса оно окончательно не обвалится; во-вторых, что - если сделать его в технике сграффито – устоит панно на стене надолго.
Утраты были не только физические, но и сам состав сграффито потерял технические качества и превратился, по сути, в труху: точка росы была прямо в толще штукатурного состава сграффито. Даже если бы под отошедшие от стены, вспученные участки панно были закачаны клеевые синтетические составы – не было бы опять никакой гарантии, что на других участках оно не продолжило бы отходить и обваливаться в будущем. К тому же воспроизведенные многочисленные утраты в любом случае не сохраняли свою подлинность.
Практика показала, что панно действительно сильно осыпалось при первых же прикосновениях. Поэтому я, как главный архитектор, взял на себя ответственность и поддержал решение использовать современную технологию, которая позволила бы утеплить стену (что требовалось по новым нормам), гарантировало бы сохранность точной копии, ее долговечность и безопасность.
Изначально мы сделали главное – оцифровали и отсканировали полностью «живое» панно, сделали фактически его цифровой слепок. Далее на предприятии подрядчика, который взял на себя ответственность за конечный результат, цифровая рельефная модель была загружена в станки с ЧПУ на которых были сделаны большие карты из плотного полистирола. На карты далее наносились многочисленные армированные фиброволокнами штукатурно-клеевые защитные слои, воспроизводившие внешне технику сграффито. Отчеты по каждой стадии, от изготовления карт на производстве до монтажа и доводки финальных слоев на объекте выкладывались в открытый доступ, технология и ход работ освещались в СМИ доступно и регулярно.
Я уверен, промедление было недопустимо – от панно, в конце концов, не осталось бы и следа, кроме редких фотографий. Кусок кивера гусара, упавший, не дай Бог, на ребенка, привел бы к тому, что аварийная стена была бы мгновенно и навсегда приведена в чистое и ровное состояние по закону. Наши ответственные действия были продиктованы непростыми обстоятельствами, но в результате панно заслуженного художника России Владимира Животкова (1940–2005) в обновленном виде снова радует калужан.
Я уверен, что другой выбор технологии в этих условиях был невозможен. Это, безусловно, не реставрация, это сложное решение воссоздания, но оно вполне подходит для построек советского периода, которые не являются ОКН, беззащитны, не имея юридического статуса, но при этом несут черты и особенности, которые составляют образ города и дороги для жителей. Речь идет о современных технологичных копиях, которые позволят профессионально воссоздать произведения для современников и сохранить их образ для наших потомков.
Аналогичный подход – через оцифровку с последующим воссозданием-копированием, планируем использовать и в случае с такими проблемными типологиями советской застройки, беззащитными в нынешних условиях. Все прекрасно знают «кружева» и «рубашки», которыми славятся пятиэтажки Калуги. В Москве такие сносят и реновируют территорию под ними. У нас фасады проходят через капитальный ремонт. Узоры исчезают за утеплительным слоем, штукатуркой или плиткой. При этом они не являются объектами культурного наследия, по определению. Что делать? Сектор главного архитектора, оцифровал узоры на фасадах, чтобы планомерно воспроизводить в виде паттернов, трафаретов, рельефов на ремонтируемых фасадах.
Петр Шутов, архитектор-реставратор, участник московской общественной инициативы «Вспомнить все», занимающейся реставрацией элементов исторической городской среды:
– Воссоздание панно в Калуге следовало бы сделать громким примером того, как делать не стоит. В стране достаточно чиновников, не слишком разбирающихся в вопросах профессиональной работы с наследием, и кажущаяся лёгкость принятого решения (так или иначе копировать ветхие памятники вместо хлопот с их реставрацией) может стать заразительной и лишить нас еще многих уникальных исторических объектов. В ходе этой работы было утрачено главное: оригинал. Даже побитый временем, он хранил черты своей эпохи не только в цветах и линиях графического рисунка, но и в свойственных времени технологиях и материалах. Поспешное решение администрации не решило сложной, но творческой задачи спасения подлинника и не оставило этой возможности будущим поколениям. Выбранная технология и сам рисунок не соответствуют оригиналу, что лишает новое панно какой либо ценности, кроме его производственной стоимости. Очень надеюсь, что в будущем чиновники наконец привыкнут обращаться за консультациям к совету профильных специалистов, а не идти на поводу своих амбиций.
Схема Петра Шутова: "Было-стало"
Александр Можаев, архитектор-реставратор, один из основателей движения «Архнадзор»:
- Может показаться, что ситуация проста: когда памятники советского модернизма уходят один за другим, отраден сам факт внимания городских властей к этой теме. Но на деле «воссоздание в современных материалах» означает только одно: утрату подлинника, ценность которого всегда несоизмерима с ценностью копии. В данном случае, калужские коллеги заняли позицию признания важности панно и мозаик как узнаваемого элемента городской среды, но не как самоценного произведения. Однако, их очарование состоит не только из рисунка характерного для 60-70-х плакатного жанра, не менее важны характерный для времени материал и техника. Это как отражающая эпоху музыка, в которой важна не только мелодия, но и аранжировка – иначе она станет кавером, знаком сегодняшнего взгляда в прошлое.
Можно привести примеры из более близких сфер – фасады новодельных домов, «воспроизводимые по обмерам», замена материала на «влагостойкий и несгораемый». И то же «не памятник, рядовой объект», и те же наши встречные аргументы – охранный статус дело наживное, возраст объекта с каждым годом увеличивает его ценность, а вы обнуляете её, сохраняя всего лишь картинку на память. Конечно, всегда найдётся тот, кто предложит решение более простое и быстрое: я сразу вспомнил, как пытался когда-то найти реставратора, который взялся бы за ручную консервацию допожарной лепнины в одном из домов Замоскворечья. Десять человек предложили сделать такую же по обмерам, а тот, кто пообещал сохранить подлинник, нашелся за три дня до того, как прораб, устав ждать, ободрал стены до кирпича.
Но именно сейчас ситуация меняется и мы видим, как во многих городах появляются общественные объединения, помогающие найти способы сохранения подлинного материала при реставрации нестатусных или бесхозных исторических объектов. Например, известное движение по реставрации старинных вывесок в Москве и других городах – принципиально сохраняется подлинный слой, какова ни была бы степень его сохранности. Во всех случаях, к которым я был причастен, вариант нарисовать такую же вывеску по обмерам даже не обсуждался – а ведь это всего лишь краска, с трудом читающиеся буквы на бухтящей штукатурке. Но сохраняемые «маячки» старого слоя дают гарантию точности при реставрации, а следование старым технологиям – ощущение созвучности нового материала и прежней формы.
Кроме того, это принцип, который обязателен при работе с памятниками любого уровня: если мы вообще признаём ценность исторического материала, видим смысл в его сохранении, то мы обязаны ценить его подлинность. Если нет технической возможности сохранить материал оригинала – мы воссоздаём его в прежней технике. Понятно, что обстоятельства порой диктуют свои условия, но меня немного тревожит, что в Калуге метод замещения используется не впервые: в 2018 году старая «космическая» мозаика в сквере Комсомола была заменена на панно из цветной плитки подобного рисунка. Можно привести много примеров из области каменной и деревянной архитектуры, фасадной скульптуры, живописи – замена подлинника всегда оценивается негативно, и нет оснований относиться иначе к памятникам советского монументального искусства.
Фото: Предоставлены Алексеем Комовым, а также kp40.ru