Послания из прекрасного далека

Петербургский культурный форум: учиться сохранению наследия на чужих ошибках

Евгения Твардовская, наш спец. корр.

Год литературы перешагнул в Год кино, подписана Санкт-Петербургская Декларация о защите культуры в зонах вооружённых конфликтов. Таковы предварительные итоги IV Санкт-Петербургского международного культурного форума, на котором в этот раз тема наследия звучала очень весомо.

В Декларации осуждается уничтожение культурного наследия и разграбление ценностей в странах, где ведутся боевые действия, обращается внимание ЮНЕСКО на необходимость укрепить потенциал оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации в области культуры.

И если из этого, безусловно, очень принципиального и важного текста изъять словосочетание «в странах, где ведутся боевые действия», то окажется, что он вполне приложим и для России. Разве не чрезвычайной является ситуация, когда к форуму в честь 70-летия ЮНЕСКО и 25-летию включения первых российских объектов в списки Всемирного наследия, мы пишем о продолжающейся вопреки всем рекомендациям экспертов Организации стройке на Соловках, о бесконечных атаках инвесторов на буферную зону и зону ЮНЕСКО в Ярославле, наконец, о проекте стеклянно-бетонного отеля в московском Зарядье рядом с объектом Всемирного наследия?

Об этих ситуациях на Форуме речь не шла. Формат мероприятия на высшем государственном уровне, видимо, не позволял обсуждать проблемы детально и углубляться в дискуссии, да и приглашенным гостям критиковать хлебосольных хозяев было неудобно.

Но надо отметить, что уже во второй раз на Форуме работала секция «Сохранение культурного наследия», инициированная Агентством по управлению и использованию памятников истории и культуры (АУИПИК) при Министерстве культуры РФ. Темы двух заседаний были экономическими; своим опытом делились «приглашенные звезды» индустрии сохранения: Донаван Рипкема из США – автор бестселлера «Экономика экономического наследия», Карстен Палудан-Мюллер - генеральный директор норвежского института культурного наследия, Бенжамин Жестен - заместитель Генерального директора Центра национальных памятников во Франции.

Первоначально их выступления воспринимались с долей скепсиса, как послания из прекрасного далёка менее благополучным коллегам. Однако очень быстро стало ясно, что по сути проблемы в сфере сохранения идентичны во всех странах: стимулирование инвесторов, доступность памятников, способы и методы приспособления, коммуникации с местным сообществом и проч. Но решаются они по-разному в зависимости от исторически сложившихся системы и традиций. В России «эффект колеи», увы, играет доминирующую роль.

Как сказал кто-то из аудитории: «Что делать, если в экономике не просто нестабильность, а настоящий коллапс? Ни о каких налоговых льготах инвесторам, вкладывающим в реставрацию, и речи не идет. Государственно-частное партнерство воспринимается как мощный фактор риска».

Выступление Донавана Рипкемы, США

«Безусловно, есть огромная разница в системах США и России, - отметил Донаван Рипкема. - У нас 90% зданий находятся в частной собственности. Естественно, что владельцы кровно заинтересованы в их судьбе. Во-вторых, у нас есть свои стандарты ревитализации. Они довольно гибкие, все-таки мы больше нацелены на коммерческие показатели и малый бизнес. Третье и основное, пожалуй. Правительство выделяет крайне малую сумму на реставрацию. Но у нас есть очень эффективная программа tax-credit. Она состоит в уменьшении налоговых вычетов и стимулирует предпринимателей вкладывать в реставрацию. Упрощенно это выглядит так. Если я в Северной Каролине инвестирую 1 млн долларов в ревитализацию исторического здания, то 200 тыс. долларов мне компенсирует штат и еще столько же – федеральные власти. Таким образом из вложенного 1 млн долларов 40% мне возвращаются. Причем это выгодно государству, так как, согласно нашим подсчетам, на каждый 1 доллар, затраченный на программу tax-credit, правительству возвращается 1,26 доллара».

Если с формой собственности на памятники архитектуры трудно что-то решить в директивном порядке, приняв законы и т.п., то относительно финансовых механизмов регулирования и создания налогового потока у ВШЭ и Института экономики РАН есть конкретные и обоснованные предложения, вот только вводить их в работу не спешат. Речь идет и об институте бюджетных назначений, и о маркированных налогах, кстати, включенных в проект нового Закона о культуре, который отклонил Совет федерации (о чем напомнила эксперт РАН Валентина Музычук); о стимулировании меценатства и лотерей, распространенных за рубежом и имеющих реальные перспективы у нас (об этом говорила Екатерина Хаунина, эксперт РАН). Наконец, Татьяна Абанкина из ВШЭ также подчеркнула, что без внедрения разнообразных финансовых механизмов, систему сохранения наследия не построить и напомнила, что при поддержке Всемирного банка в качестве пилотных проектов в 7 субъектах РФ (Нижегородская, Тверская, Кировская обл., Хабаровский край и др.) действует программа партисипатированного бюджетирования, когда местный финансовый план разрабатывается при непосредственном участии жителей. И, как показывают исследования, многие выберут приведение исторических зданий в порядок как один из видов расходов.

Конечно, трудно ожидать высокой активности от людей, зарплата которых с трудом переваливает за прожиточный минимум. Неприятно, что слова эти прозвучали из уст норвежского спикера.

«На этих слайдах окрестности Тулы и Ясной Поляны. Здесь погибают исторические здания, потому что местные жители ни во что уже не верят», - сказал Палудан-Мюллер. Все его выступление было посвящено роли местных сообществ в ревитализации памятников. Он обратил внимание на то, что в условиях глобализации и мультикультурализма, меняется роль собственно государства, происходит перераспределение полномочий в управлении и принятие ответственных решений переходит на локальный уровень.

Г-н Палудан-Мюллер высказал довольно интересную мысль о том, что активизировать наследие надо, обеспечивая устойчивое общество и экономику. Скажем, большой туристический потенциал Медины широко не используется, так как его развитие вызвало бы обогащение лишь некоторых семей, сильное расслоение в местном обществе и конфликты.

Выступление Карстена Палудан-Мюллера, Норвегия

«Должны быть социальное разнообразие и возможности для всех, как в Амстердаме. Ведь привлекает он не только своей исторической средой, но и укладом жизни, - продолжил Полудан-Мюллер. – Хороший пример общего дела – это история со средневековой армянской церковью в горах недалеко от турецкого городка Дигор. Много лет она стояла заброшенной, но при активном участии местного населения теперь превратилась в туристический объект. Еще пример. Когда шла ревитализация города Ророс в Норвегии, местных жителей даже попросили остаться в домах на время реставрации, то есть они знали, что работы, которые проводятся, идут для них».

Очевидно, что позитивная активизация местных жителей, формирование местных сообществ возможны тогда, когда люди понимают, что каждому из них лично будет прок от возрождения старого домика по соседству. Если же в результате реставрации он будет закрыт и обнесен высоким забором, то о какой любви к наследию и воспитании культуры можно говорить?

Тему доступности очень убедительно раскрыл Бенжамин Жестен. И с точки зрения экономической, и с точки зрения воспитательной. Г-н Жестен – заместитель руководителя Центра национальных памятников во Франции. По сути, это французский аналог нашего АУИПИК, с той лишь разницей, что реставрацией Центр стал заниматься с 2008 года. Итак, Центру отданы в оперативное управление порядка ста объектов культурного наследия, сотрудники ведомства разрабатывают программу их туристического развития и экономической рентабельности.

Выступление Бенжамина Жестена, Франция

«В нашей деятельности два главных приоритета: доступность объектов по разумной цене и хорошая сохранность. От государства мы получаем 17 млн евро в год на реставрацию, что, безусловно, мало, - рассказал Бенжамин Жестен. - Но мы живем на самоокупаемости и для себя составили список того, что для рентабельности памятников работает, а что нет. Что идет нам в плюс: доступность и выручка от билетов; долгосрочные концессии – с фармацевтическими компаниями, спортклубами и проч., которые частично могут находиться на территории памятников; услуги, интегрированные в посещение туристов – книжная торговля, сувениры; наконец, меценатство и поддержка местных сообществ – без них работа памятника невозможна. Не работает на долгосрочную капитализацию объекта: радикальное изменение облика и исторической функции – скажем, превращение в отель; сдача в аренду под мероприятия, свадьбы, киносъемки».

Для примера, в ведении центра находятся не только «раскрученные» объекты - Сент-Шапельи Триумфальная арка в Париже, Мон сен Мишель в Нормандии, но и масса удаленных, мелких, на которых, зачастую, держится вся экономика местечка. Но доходы от памятников – выравниваются, то есть более крупные кормят остальные. Все остальное – предложение и разработка туристического продукта, реклама и проч. - дело техники. И судя по тому, что Центр существует с 1914 года, к его рекомендациям имеет смысл прислушаться и нам. Тем более что Франция в плане организации системы охраны наследия и участия государства в этой сфере – очень похожа на Россию.

Говорят, что сравнение – лучший способ познания. И с этой точки зрения IV Санкт-Петербургский форум был очень полезен. Кстати, помимо выступлений, он ввел в оборот сферы наследия понятие из экономики – валоризация памятников. Это их переоценка с точки зрения извлечения экономической прибыли. Хорошо б теперь под старый-новый термин появились конкретные законы и практика. И чтоб не получилось, как в известном анекдоте: слово есть, а смысла нет.

Ну, а «Хранители Наследия», в свою очередь, в ближайшие недели предложат читателям интервью отечественных и зарубежных участников Форума, в которых они подробно расскажут о том, как им удается сохранять культурное наследие своих стран.

Фото: Евгения Твардовская, Андрей Загорский