«Запомни, Шарапов, наказания без вины не бывает»

Партизанская реставрация – общественное благо или общественное зло?

Евгения Твардовская

Храм Рождества Христова в Свердловской области пополнил копилку запутанных случаев из мира культурного наследия, когда трудно сказать, совершено ли в результате добровольно-самовольных работ на памятнике и его восстановления - общественное благо или зло. А если мнения о случившемся и получившемся неоднозначны, равно как и об ответственности за содеянное, значит, в ситуации, пусть даже и при внешней благости, все же есть червоточина… И какой-то единый критерий должен быть найден. Невозможно любить памятник и новодел на его же месте, восхвалять созидателей и разрушителей, недопустимо оправдывать вандализм и беззаконие безденежьем или несчастьем, а уж тем более благом.

Храм Рождества Христова в селе Липовском Свердловской области

Борьба добра с добром

Местная пресса трубит о «чиновничьем произволе»: священнику Сергею Слепухину грозит штраф в 200 тысяч рублей за самовольные работы на объекте культурного наследия – храме Рождества постройки первой трети XIX века в селе Липовском под Екатеринбургом.

«Объект без нашего разрешения восстанавливать запрещено. Работы ведутся собственными силами — это грубейшее нарушение», — заявила заместитель начальника Управления госохраны объектов культурного наследия Свердловской области Алевтина Моисеева. 

«А где же вы раньше были? Почему не реставрировали? Без нас храм бы просто рухнул…» - примерно так парируют верующие, которые помнят, как пять лет назад церковь стояла без окон и дверей, крыши и пола тоже не было, а из бюджета не могли выделить средств даже на консервацию.

В результате приход обновил церковь как мог. Собрали 2 млн рублей, а потом без проекта и, как пишут в СМИ, при молчаливом согласии чиновников от культуры отремонтировали крышу, постелили плитку и практически с нуля восстановили иконостас.

Службы теперь протекают в более комфортных цивилизованных условиях.

Все так, но … старинные фрески оказались утрачены.

Никольская часовня в деревне Осередской Архангельской области

Случайность, частный случай, закономерность…

Подобные истории происходят все чаще. И дискуссии с вышеприведенными аргументами звучат все громче.

Мы рассказывали про «виниловую сказку Русского Севера» – когда деревянный храм 1728 года в Архангельской области на деньги благотворительницы закатали в сайдинг и ондулин, но – с учетом добрых намерений нарушителей – решили никого не наказывать, сайдинг снять и за счет средств федерального бюджета провести восстановительные работы. «Мужики молодцы. Но сайдинг придется убрать», - заявил губернатор Архангельской области Игорь Орлов.

Также наши читатели в курсе, что в Оренбургской области суд приговорил к штрафу в 20 тысяч рублей 77-летнего пенсионера Николая Киньшакова за самовольное, без проекта и согласования с госорганами охраны памятников восстановление храма Ильи Пророка первой трети XIX века, еще несколько лет назад пребывавшего в руинах.

Храм Ильи Пророка в Оренбургской области: было-стало

Обсуждали мы и еще один случай, как «партизанская реставрация» церкви в селе Обелеве Костромской области даже привлекла внимание ФСБ: Покровский храм восстанавливали на волонтерских субботниках, да вот только – по мнению компетентных органов - параллельно разрушили предмет охраны: разобрали остатки кровли, дощатого пола, сняли слои краски, естественно, использовали современные материалы. Но суд все же посчитал, что вреда памятнику нанесено не было, и ограничился устным предупреждением. Ну а сейчас храм восстанавливается по профессионально разработанному проекту.

Покровский храм в селе Обелево Костромской области: было-стало

В поисках соломонова решения

Все вышеописанные случаи, конечно же, обладают индивидуальными особенностями и деталями, но их объединяет одно – борьба добра с добром: получается, что вроде как благое дело спасения церкви начинает преследоваться государственным законом. И что закон о наследии, выходит, прав по форме, но ошибается по сути, и – видимо – перестал соответствовать объективной реальности.

Кто виноват, что реставрация в большинстве случаев финансово недоступна для приходов или хозяев отдельных зданий? Кто виноват, что в местных госорганах охраны памятников людей «раз-два и обчелся» при мизерных зарплатах, а потому и не выходит работать на упреждение, а только реагировать, когда что-то грянет? Если «никто» - так почему ж должны платить штрафы и ходить в суды те, кто в меру сил старается спасти хоть что-то?

Все так, но …

Храмы (сейчас речь, в основном, о них), восстанавливаемые по собственному почину, современными технологиями и материалами, как рядовые квадратные метры, без привлечения сил реставраторов, конечно, возрождаются. Но, преимущественно, как места богослужений, а не как памятники архитектуры и источники исторической информации.

И называть это абсолютным благом невозможно. Тиражирование описанных ситуаций говорит об общем нездоровье и перекосе в системе, когда встает, а точнее, навязывается выбор: или рухнет все окончательно, или сохранится хоть что-то, но в этом что-то признать объект культурного наследия будет невозможно…

А выбор между двух зол не является, по сути, выбором, так как ведет к одному и тому же – уродованию или исчезновению объекта культурного наследия. Против этого и работает закон о наследии.

Хорошо. Но надо понимать, что зачастую инициаторы работ и не подозревают о том, что в почти исчезнувших фресках или старых бревнах есть какая-то ценность, и действуют во благо, но в соответствии со своими представлениями о нем. И здесь уже вопрос не закона о наследии, а вопрос отношения к наследию, мировоззрения и общекультурного уровня. Никакая даже суперэффективная экономика не станет гарантией бережного сохранения того или иного памятника, если понимания необходимости этого нет в каждом человеке.

Нет понимания исторической ценности того или иного храма – нет понимания справедливости штрафа или устного предупреждения за его порчу несанкционированными работами. И чаша судебных весов все чаще склоняется в пользу тех, кто «хотели как лучше». Вектор опасный: дороговизной профессиональных работ и благими намерениями оправдываться начнет каждый первый… Многое под эти критерии можно подверстать. Известно же, куда благими намерениями вымощена дорога.

Так, без последствий осталась история 2014-2015 гг. в Нижегородской области,  где гражданин самовольно снял с дома - объекта культурного наследия федерального значения не обломки полов или кровли, а уникальные резные наличники и деревянные резные панно и продал их то ли в частный музей, мимикрирующий под антикварный салон, то ли наоборот ... Ни полиция, ни региональный госорган охраны памятников не нашли оснований для привлечения его к уголовной или административной ответственности. Гражданин тот тоже весьма активно защищался тезисами о том, что – по сути - спас уникальный декор от погоды, времени и вандалов.

Дом крестьянина Корягина в Нижегородской области: было-стало

Никакого наказания не понесли и инициаторы фактического уничтожения храма XVIII века в Ново-Тихвинском монастыре Екатеринбурга. А ведь это был объект федерального значения.

Успенский собор Ново-Тихвинского монастыря в Екатеринбурге: было и не стало

Подобные участившиеся случаи, вероятно, должны рано или поздно привести к оргвыводам и изменениям в законах, в системе госохраны. Но пока этого не произошло - только ответственное отношение каждой из сторон может являться залогом сохранения церкви или исторического дома.

А надеяться на это бессмысленно, если тот, в чьих руках памятник, воспринимает его вне культурного контекста, только и исключительно как часть своей собственной жизни и обстановки, для удовлетворения привычек и обычаев – своих или своего сообщества.

То же касается, конечно же, и госорганов. Недопустимо закрывать глаза на нарушения, не вспоминать о законе, не проверять, не штрафовать. Но надо не забыть при этом провести проверку и собственных действий, и действий остальных районных и губернских властей в долгие годы, когда «предмет охраны» и сам памятник разрушался, несмотря на все законы и высокие принципы государственной политики в области сохранения культурного наследия.

Движение должно быть двусторонним, добровольным и осознанным. Конечно, немного напоминает гоголевскую «Женитьбу»: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича»...

Все так, но … к образцам надо стремиться, а не отрицать их.

Действия в предлагаемых обстоятельствах

Если спуститься на грешную землю и представить ситуацию здесь и сейчас. Вот – старинный храм. Он разрушается. Денег на реставрацию нет и – в ближайшее время не предвидится. У вас душа болит, покоя нет… Что делать? Если исчерпаны все возможности, не удалось привлечь ни внимания местных чиновников, ни СМИ, ни бюджетных денег, а храм уже на грани, то – да, видимо, лучше начать делать хоть что-то. Но если процесс в режим реставрации перевести так и не удается, и причины здесь не важны, то надо найти в себе мужество и назвать вещи своими именами: да, не реставрация, а ремонт, старый храм спасти не удалось, как захотели – так и сделали… И – отвечать, как положено, по действующему закону…

По крайней мере, это будет правда. А правда – всегда одна. Безо всяких «но».

Фото: Русская линия, Виктор Неверов, сайт Правительства Оренбургской области, vk.com/obelevo, Галина Филимонова, Юлия Сухонина (2014 г.) и Александра Лисицына (2010 г.), Фонд «Дать Понять», Урал56.ru