Пожарное депо превзошло Кирилло-Белозерский монастырь, а Чечня и Ингушетия - Москву

«Хранители Наследия»

Попытки поверить алгеброй гармонию весьма часто приводят к феерическим результатам. Не можем отказать себе в удовольствии поделиться с читателями очередной новинкой этой серии.

Судя по одновременным публикациям ТАСС и ряда региональных СМИ от 24 августа 2015 года, Институт культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачева распространил от Москвы до самых до окраин пресс-релиз, в котором не без гордости признается,  что - по заданию Минкультуры России - разработал специальную методику и составил по ней «Национальный индекс культурного наследия» - «объективный, основанный на математическом алгоритме количественный показатель характеристик объекта культурного наследия».

Индекс, по мнению его создателей, «поможет определить претендентов на включение в список всемирного наследия ЮНЕСКО и сохранить их».

В первоисточнике – на официальном сайте Института наследия – о “национальном индексе” сообщений не обнаруживается. Как сообщается в СМИ, директор Института наследия Арсений Миронов поясняет: “чем выше индекс объекта, тем эффективнее его использование в информационном, образовательном и туристическом обороте и тем надежнее его сохранность”.

Индекс уже присвоен 54 объектам культурного наследия. Сведения о них представили 38 субъектов федерации, а 45 отказались, “сославшись на отсутствие на их территории объектов культурного наследия, которым можно было бы присвоить такой индекс”.

Дополнительную информацию об индексе и, самое главное, результаты научной деятельности Института наследия на этом направлении можно почерпнуть, например, из публикации «Псковской ленты новостей», видимо, обрадованной тем обстоятельством, что т.н. комплексный объект «Большой Псков» получил «по итогам исследования одну из наивысших оценок».

«В Индексе агрегирована оценка объекта по семи ключевым критериям: ценность, подлинность, целостность, сохранность, охрана, наличие в списках ЮНЕСКО, использование (критерий вводится с 2016 года). Оценка каждого критерия осуществляется по шкале от нуля (минимум соответствия критериям) до единицы (максимум соответствия критериям). Соответственно, совокупный Национальный индекс культурного наследия выражается показателями от нуля (минимум соответствия критериям мониторинга) до единицы (максимум соответствия критериям мониторинга)».

Практический результат применения этой мудрости к российским памятникам, судя по приведенным в псковской публикации таблицам, несомненно, немало удивил бы основателей Института наследия, да и самого Д.С. Лихачева, если бы ему довелось ознакомиться с подобным рейтингом. Высокие позиции Кенозерского заповедника и “Большого Пскова” в пообъектном рейтинге, конечно, вне подозрений. Однако по какому принципу и алгоритму “Исторический центр города Енисейска” “опережает”, например, Мемориальный комплекс на Мамаевом кургане в Воолгограде, крепость в Старой Ладоге или Донской монастырь в Москве – навсегда останется тайной, известной только авторам рейтинга. Каким образом по вышеперечисленным критериям индекса некое “Здание Пожарного депо, 1825 г.” соревновалось с Кирилло-Белозерским монастырем или Дивногорьем – и опередило их! - даже страшно предполагать.

В индексе российских регионов у Института наследия лидируют Архангельская и Псковская области, что, конечно, отрадно, хотя и не совсем понятно, чем они, “лучше”, например, Владимирской или Ярославской. Но вот что непонятно совсем: каким образом, например, Москва с ее тысячами памятников и знаменитыми объектами Всемирного наследия ухитрилась “отстать” от Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкессии, не говоря уж о Чечне и Ингушетии? Какие подвиги на ниве охраны наследия обеспечили последним или, например, Смоленской области решительное превосходство над Вологодской или Нижегородской? И сия тайна велика есть.

В довершение всего в публикациях провозглашается, что “Национальный индекс культурного наследия, разработанный Институтом Наследия в рамках исполнения поручения президента РФ – это новый инструмент государственной культурной политики”.

В этом, к сожалению, сомневаться не приходится. И комментарии тут вроде бы излишни, но все же хотелось бы узнать следующее:

-   понимают ли в Минкультуры РФ, какая культурная политика будет построена с помощью подобных инструментов;

-   насколько глубоким и искренним будет восхищение экспертов ЮНЕСКО, если Россия будет готовить новые номинации в списки Всемирного наследия на основании подобных индексов;

-   если этот «инструмент» действительно создан по заданию Минкультуры, то было ли это госзаказом и какова его была стоимость? 

Для "Хранителей Наследия" - комментарий основателя и первого директора (до 2013 г.) Института культурного и природного наследия Юрия Веденина:

- Попытка разработать математический алгоритм для определения национального рейтинга объектов культурного наследия, претендующих на включение их в Список Всемирного наследия, свидетельствует о том, что этой проблемой стали заниматься люди, не имеющие отношения ни к науке, ни к охране памятников. Попытка заменить высококлассных экспертов, которые на основе своих профессиональных знаний, в процессе дискуссий, принимают решение о ценности того или иного объекта наследия, счетоводами, не понимающими реальной ценности рассматриваемых ими объектов, свидетельствует о полной деградации Института наследия, который был создан для того, чтобы обеспечивать научную поддержку этой сферы деятельности.

Из опубликованных материалов трудно понять, кто проводил оценку тех или иных объектов по отдельным параметрам, характеризующим такие свойства объектов как ценность, подлинность, целостность и т.д. Скорее всего, эта работа была произведена региональными чиновниками, которые едва ли в полной степени представляют, каким образом можно использовать критерии оценки, разработанные в Центре Всемирного наследия, на основе которых может быть выявить рейтинг абсолютно разных объектов наследия. Кроме того, они не могли определить истинную ценность объектов наследия, поскольку каждый из них работает в разных регионах и ценность расположенных в них объектов не соотносится с их мировой или общенациональной значимостью.