Что позволительно Юпитеру

Может ли Россия позволить себе включение новых объектов в список ЮНЕСКО?

Андрей Михайленко, эксперт-реставратор, Санкт-Петербург

Отсутствие кандидатов от России в Список ЮНЕСКО на сессии Комитета Всемирного наследия в Стамбуле наводит на грустные размышления. Это похоже на срыв исполнения поручения Президента РФ о подготовке к декабрю 2015 года предложений по российским объектам «в целях их представления в ЮНЕСКО» для включения в Список Всемирного наследия.

Грустно становится потому, что для любого государства памятник ЮНЕСКО – это мощнейший стимул развития экономики и туризма. По мнению коллег из Европы, входящих в экспертный круг этой уважаемой организации, посещаемость любого памятника увеличивается в десятки раз с момента включения в список ЮНЕСКО, а соответственно, растут доходы и самого музея/памятника, и региона в целом. Для туристов из Японии и Китая, например, объекты из Всемирного наследия всегда стоят под номером один во всех туристических программах.

Почему задача не выполнена? Почему не мониторится, не обсуждается с участием населения и профессионального архитектурного сообщества тема перечня объектов культурного наследия, которые можно было бы, проведя тщательный отбор, начинать готовить к этой действительно непростой процедуре. Наверное, каждый регион при наличии системного диалога и взаимодействия с Министерством культуры был бы заинтересован, приложив определенные усилия, подать заявку на включение в список ЮНЕСКО.

Я до сих пор пребываю в надежде, что такой объект, как московский дворец-театр Останкино, жемчужина XVIII века, о которой все знакомые специалисты и эксперты Европы и Англии говорят с придыханием, когда-нибудь заинтересует Правительство Москвы как кандидат на попадание в элиту мирового архитектурного наследия.

Однако разбор планов по реставрации Останкина, с воссозданием утраченных объектов на присоединенной территории, на советах с экспертами ЮНЕСКО выявил достаточно твердые и обоснованные требования по степени внедрения «нового» в ткань памятника. На сегодня всемирная организация достаточно жестко стоит на концепции максимального сохранения исторического состояния и аутентичности памятника, допуская в крайнем случае максимум до 20% внедрения нового (это инженерные системы и коммуникации, элементы укрепления и усиления, системы поддержания температурно-влажностного режима, замены поврежденных и аварийных участков).

Такой же подход касается любого из предлагаемых во всем мире памятников для включения в списки ЮНЕСКО. Иногда, правда, бывают случаи, когда объев внедрения нового в памятник заметно превышает те самые 20%. Как это было, например, при реставрации театра в Байройте, входящего в ассоциацию исторических театров Европы XVIII века. В результате со скандалом для самой ассоциации и с подключением сильного политического давления ЮНЕСКО взяло театр под свое крыло. Пострадали степень подлинности и аутентичности, а ряд коллег из ассоциации исторических театров покинули эту организацию за политику компромиссов.

Интересно отметить, что щедро финансируемый на территории России институт «Стрелка» в 2015 году сделал исследование о наследии городов нашей страны специально для ЮНЕСКО. Жалко, что только выводы этого исследования ожидают дальнейшего финансирования.

Возможно, когда-нибудь в министерстве культуры появится отдельная структура или департамент, который в координации с органами охраны городов и регионов начнет системную и плодотворную деятельность по выявлению, фильтрации, подготовке пакета документов и выдвижению на номинацию по включению объектов культурного наследия в список ЮНЕСКО.

Фото: A.Savin (Wikimedia Commons · WikiPhotoSpace) - Own work,CC BY-SA 3.0.