Финальные сцены дачной жизни

Евгения Твардовская

Идиллические картинки загородного отдыха петербуржцев на фоне дымящихся самоваров и уютных изысканных домов стремительно превращаются в уходящую натуру. Дореволюционные деревянные дачи, которыми славились пригороды северной столицы, – горят, уничтожаются, сносятся. Попытки остановить разрушительную лавину предпринимаются, но пока сила действия оказывается мощнее силы противодействия, а сценарии зарождения, расцвета и финала дачной жизни – увы, написаны, как под копирку. Всего таких домов в Петербурге и окрестностях, по данным городского Комитета по госконтролю, использованию и охране памятников (КГИОП), – порядка 260, больше половины стоят заброшенными при вполне реальных владельцах, у остальных – собственника нет или он не установлен.

«Хранители Наследия» рассказывают о наиболее показательных примерах.

«Желтая дача», или «Дом с привидениями»

Деревянный особняк Георга Месмахера в Шуваловском парке, пожалуй, уже стал классическим примером как высокого уровня исторической дачной архитектуры Петербурга, так и низкого, вандального отношения к ней со стороны владельцев и органов охраны наследия.

«Много лет здание стоит без реставрации, - сообщает руководитель археологического клуба Красносельского района Всеволод Пежемский. - Сейчас разрушается крыша и флигеля. Верхние окна дачи открыты. Туда попадают осадки. В такой ситуации деревянное здание может очень быстро сгнить. Вообще видно, что объект на грани, учитывая, что он был построен больше 100 лет назад. Таких же памятников на территории города и пригородов масса. На даче Месмахера есть охранники. Формально здание под присмотром, но никаких работ не ведётся. Я решил обратить внимание на этот объект, чтобы он не рухнул, как Ропшинский дворец, который точно так же долгое время вроде бы стоял, но потом рухнул».

Архитектор Максимилиан Месмахер возвел этот дом в 1870-х годах для своего брата Георга, довольно известного в Петербурге юриста. К тому времени М. Месмахер уже имел большой опыт строительства в модных предместьях - в районе Шувалова, Парголова, Озерков. Для своего брата архитектор не пожалел разнообразных башенок, балкончиков, вычурных чердачных окошек и резных карнизов. Дом получился удивительным сочетанием модерна, псевдо-готики и русского терема. На северо-восточной башне укреплены инициалы хозяина - G.M. Что означают
цифры 1902 под этим вензелем – трактуют по-разному. В одних источниках указано, что это дата строительства, но другие утверждают, что это невозможно, т.к. оба брата покинули Россию в 1897 году.

Итак, на данный момент дача закреплена за ФГУП «ВНИИ токов высокой частоты им. В. П. Вологдина». Какое-то время в доме жили сотрудники, но сейчас он пустует. На реставрацию у Института денег нет: требуется 25 млн рублей. Единственное, что он может обеспечить – это какой-никакой присмотр за деревянной постройкой. И, как показывает практика, это еще не самый худший вариант.

Туманность дома Ефремова

Деревянное резное здание много лет было визитной карточкой поселка Вырица Гатчинского района. Дом принадлежал отцу будущего писателя-фантаста, в нем автор романов «Таис Афинская», «Туманность Андромеды», «Час быка» провел свое детство. Антипу Ефремову, который был арендатором лесопильного завода, предпринимателем, земским деятелем и благотворителем, пришлось сменить документы после революции и стать Антоном. Поэтому писатель Ефремов официально считается Иваном Антоновичем. По рассказам его вдовы, Ефремов тщательно скрывал то, что был связан с домом в Вырице и даже когда приезжал на малую родину, старался обходить его стороной. В 1918 году деревянный загородный дом отдали фабрике имени Клары Цеткин, которая после перестройки была реформирована в компанию «Нево Табак».

Местные жители пристально следили за судьбой замечательной постройки и были в курсе, что особняк в 2000 году стал выявленным памятником, владельцы у него меняются, как в калейдоскопе, и им нет никакого дела до исторической архитектуры. А потому, когда ночью 8 мая 2014 года случился пожар, уничтоживший особняк, многие не сомневались, что это поджог, хотя официальных доказательств обнаружено не было.

«Последние лет 15 здание выглядело заброшенным и чувствовалось, что над ним сгущаются тучи: с каждым годом оно выглядело все хуже и хуже, увеличивалось количество забитых фанерой окон, пропал шпиль на левом башенке-куполе. Кто-то ускорил процесс в миллиарды раз — сжег. Я уверен, что это поджог», — написал один из жителей в социальной сети.

Спустя год тема вновь появилась на страницах местных СМИ, которые констатировали: официальные органы так и не знают, кто же владелец дома и участка, да и есть ли он вообще, но в любом случае на участок наложено обременение и как-либо его использовать, в том числе под застройку, до проведения всех экспертиз невозможно.

«Информация о совершении сделки по продаже дома в комитет по культуре Ленобласти не поступала, ввиду чего охранное обязательство на данный объект культурного наследия отсутствует. У Россреестра были запрошены расширенные сведения о правах на объект с 2000 по 2014 год. По завершении изучения обстоятельств сделок, уточнения адресных данных в вышеуказанный период будет принято решение о дальнейших действиях в отношении объекта культурного наследия», — ответила на запрос СМИ пресс-служба Гатчинского района.

Также стал известно, что уже объявлен конкурс на проведение историко-культурной экспертизы по ряду выявленных ОКН. Как только конкурс будет завершен, начнутся экспертизы. Очередь дойдет и до сгоревшей дачи в Вырице.

А тем временем бдительные граждане нашли на одном из риелторских сайтов объявление о продаже участка дома Ефремова, причем безо всяких обременений. Так что новый хозяин вполне может появиться в любой момент и абсолютно неожиданно для органов охраны наследия. Шансы, что он окажется горячим поклонником творчества Ивана Ефремова и захочет восстановить его родовое гнездо – минимальны.

Курортный роман

Понятно, что ситуация с деревянными загородными домами требует системного решения. И вот аккурат к началу летнего сезона 2015 года, 19 мая, на заседании правительства Петербурга вице-губернатор Михаил Мокрецов заявил, что им введен мораторий на продажу ветхих расселенных домов в Курортном районе. «Деятельность Фонда имущества по продаже домов в Курортном районе приостановлена мною, поскольку такая массовая распродажа имущества в этой локации разрушает концептуальный и визуальный ряд и архитектуру этого памятного места», - объяснил чиновник.

Заметим, что о Курортном районе заговорили совсем не случайно. Это старинное дачное направление, наиболее престижное, прямо на берегу Финского залива. Последние 25 лет именно оно подвергалось наиболее сильной и беспорядочной застройке и вырубке.

Губернатор Георгий Полтавченко заявил, что поддерживает мораторий, и поручил председателю КГИОП провести экспертизу деревянных построек на предмет их исторической ценности и включить памятники в адресную программу реставрации, а районной администрации – продумать возможные варианты использования под социальные нужды (жилье для бюджетников, библиотеки, небольшие музеи и пр.).

Итак, под мораторий попали порядка 147 зданий. Теперь, пока не будет определена их историческая ценность, с молотка они не уйдут. Сейчас разрабатывают комплексную программу по использованию домов. Участие инвесторов не исключается, но Петербург сохранит право на землю.

Инициатива, безусловно, нужная и важная. Хоть и вызывает вопросы: откуда и когда возьмутся деньги на экспертизы по всем объектам (это в среднем 1 млн рублей каждая), как будут финансироваться упомянутые библиотеки и музеи и на какие средства пройдет реставрация этих зданий? Наконец, почему бы властям не реанимировать целевую программу сохранения деревянного зодчества, предложенную больше двух лет назад Советом по сохранению культурного наследия?

Но оставим в стороне эти вопросы и посмотрим на состояние некоторых ценных старинных дач в Курортном районе.

Дом Василия Леви

Это была одна из самых красивых дач в стиле модерн Зеленогорска-Терийоки. Хозяин – Василий Филиппович Леви был адвокатом, художником, коллекционером. Он известен как соратник и доверенное лицо Ильи Репина, организатор его послереволюционных выставок. Литературному музею Леви передал в дар более 160 писем Репина, Третьяковской галерее – некоторые работы художника.

Дом Леви (Березовый пер., 5), куда Репин неоднократно приезжал к своему другу, стоял уединенно.

"Прекрасный дом, который я сам строил по своим рисункам, утопал в зелени, вблизи рокотал морской прилив, шла нормальная учеба у детей, а раз в неделю даже приходила целая гурьба эмигрантских ребятишек, и предприимчивый артист Шмаков руководил ритмическими танцами Далькроза. Никто бы не поверил, что в двадцати километрах кипел вулкан революции", - писал Леви.

После войны в доме была коммуналка, в 2013 году здание признали аварийным и расселили. Но с февраля 2001 года оно все-таки числилось выявленным объектом культурного наследия.

«А потом началась кампания по борьбе с бомжами, которые жили в аварийных домах, – рассказал историк-краевед Александр Браво. –  Было дано указание все эти дома привести в нежилой вид. То есть государство без контроля КГИОПа, который, по идее, должен был как-то вмешаться, выбило все рамы, окна, отключили все коммуникации. То есть здание привели уже не в аварийный вид, а в вид руин. А потом оно еще и сгорело».

Пожар произошел 24 июля 2014 года. Меньше чем за месяц до этого события, силами студентов архитектурных специальностей петербургских ВУЗов были проведены архитектурные обмеры здания. Возможно, это сыграет свою роль в его восстановлении. Во всяком случае, в СМИ руководители КГИОП заявляют, что, несмотря на утрату объекта, он будет признан памятником и выставлен на торги с условием восстановления исторического облика.

Дача Людомира Змигродского

Имя архитектора этого когда-то живописного особняка в неорусском стиле неизвестно. Точно установлено, что строили его в Сестрорецке в период с 1903 по 1906 год на участке, приобретённом в 1902 году Людомиром Змигродским — губернским секретарем Технического комитета Главного интендантского управления. Позже участок с домом перешёл его дочери Валентине, она владела им вплоть до революции.

Двухэтажный дом был обильно украшен деревянным кружевом, красиво очерчивающим его наличники, по бокам фронтона стояли башенки-турели с разноцветными стеклянными витражами, а на главном фасаде некогда был балкон. В доме есть камин, который выполнял вполне практическую функцию отопления: летние ночи за городом часто бывали холодные.

В последнее время на бывшей даче Змигродского проживало три семьи, но многие помещения пустовали.

Частично расселенный дом загорелся днем 3 января 2010 года. Пожар тушили три часа, причем удалось сохранить несущие конструкции первого и частично второго этажей, включая башенки-турели (на одной - правой полностью уцелели цветные витражи). Витражи в правой башенке частично уничтожены вандалами в период с апреля по сентябрь 2010 г. Витражи в левой башенке полностью уничтожены огнем.

Дом анонима в Песочном

Старинная дача в стиле "модерн" на Железнодорожной улице, 14 в Песочном пока еще жива, но де-факто «идет» по пути дома Леви. Она находилась в ведении предприятия "Медприбор". Внутри есть своя достопримечательность - это белая изразцовая терракотовая печь. Ее облицовка была сделана на финском заводе «Або».

«Следует признать, что под угрозой исчезновения находится, несомненно, яркий памятник декоративно-прикладного искусства и художественной промышленности конца XIX — начала ХХ века», — написал специалист по старинным печам и каминам, краевед Андрей Роденков.

В 2008 году случился пожар, после которого процесс разрушения исторического дома ускорился.

С 2001 года дача числится выявленным объектом культурного наследия, то есть формально находится под охраной государства. Градозащитники ведут переписку с КГИОПом, из которой следует, что ведомство подготовило акт госэкспертизы, правда, о выводах не сообщило. Никаких конкретных мер по спасению здания не предпринимается, так как хозяин на данный момент – неизвестен, соответственно, охранные обязательства не оформлены. КГИОП отправил запросы в разные инстанции и разыскивает собственника.

Между тем, как сообщают местные жители, дом охраняют собаки, а в 2014 году вокруг дачи возвели высокий забор.

На недельку до второго

Активисты петербургского Комарова-Келломяк – аналога московского Переделкина с аналогичными же проблемами по застройке и отношению к наследию – еще до вышеупомянутого моратория начали борьбу за сохранение исторического облика места, используя доступные законодательные механизмы. И в какой-то момент вроде бы все даже начало получаться. Глава КГИОП Александр Макаров впечатлился устроенной для него экскурсией по исчезающим комаровским красотам и поддержал инициативу по приданию поселку статуса достопримечательного места.

Был разработан проект, а необходимая для этого экспертиза, стоившая городу 2,2 млн рублей, оплачена как добросовестно выполненная. Ее делала "Мастерская Н. Ф. Никитина", которая активно использовала и материалы, собранные защитниками Комарова – исследователями Ириной Снеговой, Еленой Травиной, Еленой Цветковой и другими. Помимо детального представления архитектурных, природных, историко-культурных особенностей, разработчики обстоятельно прописали рекомендуемые режимы использования территории этого достопримечательного места.

Однако целый год материалы экспертизы лежали без движения. Только осенью 2014-го она была вынесена на рабочую группу совета, члены которой согласились с выводами экспертов и высказали ряд замечаний. Документ вернули на доработку, коррективы внесли и снова отослали в КГИОП. С тех пор начался бег по кругу. КГИОП рассматривает поправки несколько месяцев, затем снова возвращает документ на доработку. Периодически материалы вообще теряются в недрах ведомства и недели уходят на поиски. За полтора года, что это длится, Комарово утратило еще несколько исторических дач и приросло новыми коттеджами за глухими заборами.

"Если мы опустим руки, то от Комарова останется только название, – убеждена Елена Травина. – Передача памяти будущим поколениям – это наша задача. Это мы должны рассказать о том месте, где люди покупают дачи. Это мы должны рассказать о том, как здесь жили раньше. Дома начала века, улицы, которым в конце концов вернут старые названия, академический поселок, дачи литфонда, некрополь – если мы наполним все эти места смыслом, то, может, в головах у новых владельцев коттеджей что-то замкнется… А пока идет процесс "замыкания", у поселка будет охранный статус от вандализма – может, словосочетание "достопримечательное место" станет таким первым своеобразным foolproof – защитой от дурака".

Тем временем депутат петербургского Законодательного Собрания Алексей Ковалев направил вице-губернатору Игорю Албину обращение с просьбой разрешить ситуацию и разобраться, почему потраченные на экспертизу 2,2 миллиона бюджетных рублей оказались фактически выброшенными на ветер, а уникальные объекты наследия остаются без защиты.

Фото: Всеволод Пежемский, citywalls.ru, гатчинка.рф, metronews.ru, А.Браво, matim