Кошмар на улице Достоевского

Какой же в Москве памятник архитектуры без новодельного этажа, мансарды и лифта?

Евгения Твардовская

Так как нет никаких официальных предупреждающих знаков, то вас предупреждаем мы: ходить в Москве по улице Достоевского в районе дома номер 19 – опасно для здоровья: и физического, и психического. Региональный памятник «Особняк, 1910 г.» авторства архитектора Н. Жерихова, известный еще как Дом Мануйлова, недавно пережил, согласно официальной информации, комплекс противоаварийных работ, которые ему устойчивости и «здоровья» явно не прибавили. Да это уже может оказаться и не столь важно. Дело в том, что на сайте Мосгорнаследия появился акт государственной историко-культурной экспертизы (ГИКЭ) проекта реставрации и приспособления памятника. В случае ее одобрения госорганом, судя по тексту, Дом обзаведется мансардой, балконом и лифтом, которые окончательно и навсегда поглотят осколки подлинного Дома Мануйлова.

«... пришел к вам с открытым и прямым предложением – учинить явку с повинною. Это вам будет бесчисленно выгоднее» (Ф.М. Достоевский, «Преступление и наказание»)

Хроника событий

История развивалась стремительно весь июль 2013 года, когда активисты «Архнадзора» обнаружили, что в прекрасно сохранявшемся милом московском особнячке уже все внутренности зачищены, выломаны исторические окна и двери, сломаны перекрытия и снесена крыша 1910 года – все это входило на тот момент в предмет охраны здания. Дом явно готовили к перестройке силами «реставраторов из Средней Азии».

Департамент культурного наследия не спеша, но отреагировал на сигналы общественности, работы остановил, ОАТИ оштрафовало нарушителей. Кстати, долго не могли определить, с кого же спрашивать и кто хозяин? Официально в документах с той поры фигурирует Людмила Викторовна Постникова.

В устных беседах с активистами участвовали, видимо, ее помощники, которые «мамой клялись», что хотели просто укрепить дом, но не собирались памятник надстраивать, мол, речь идет о капремонте после небольшого пожара 2012 года. Ну, погорячились, снесли исторические перекрытия, учтут на будущее.

«Архнадзор» призывал Департамент культурного наследия возбудить уголовное дело по статье 243-УК: поврежден предмет охраны памятника, чего уж больше. Но возмездия не последовало.

С тех пор прошло более двух с половиной лет. Будущее, в общем-то, наступило.

«Люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда. Второй разряд, все преступают закон, разрушители, или склонны к тому, судя по способностям» (Ф.М. Достоевский, «Преступление и наказание»)

После драки

Первым шагом обитателей Дома Мануйлова на пути к нелегкой жизни по закону 73-ФЗ стало уточнение - почти через год после описанных событий, 2 июля 2014 года - предмета охраны. Заметим, что он утвержден-то был не так давно – 3 октября 2012 года. Зачем понадобился пересмотр? Нехитрая процедура сравнения двух документов показывает, что из нового предмета охраны были исключены конструктивные исторические элементы, уничтоженные собственником в ходе самовольных действий.

Вот небольшой сравнительный перечень старого и нового предмета охраны, не претендующий на стопроцентную полноту, но и так вполне репрезентативный:

«крыша 1910 года, ее конструкция, материал, конфигурация, высотные отметки по конькам, характер кровельного покрытия, колористическое решение, чердачные окна» трансформировалась просто в «конфигурацию крыши нач. XX века»;

«художественный металл 1910 года (металлический козырек на литых чугунных консолях в виде жар-птиц над главным входом)» - в новом предмете охраны вообще не значится;

из формулировки «пространственно-планировочная структура здания в пределах капитальных стен, перегородок и перекрытий 1910 года» убрали слово «перекрытия», при этом «перекрытия 1910 года» фигурируют в пункте про «пространственно-планировочную структуру;

«лестницы 1910 года, их местоположение, материал, конструкция» превратилось в «местоположение парадной лестницы 1910 года»;

«печи 1910 года, их местоположение и декоративное оформление» вообще исчезли из предмета охраны.

То есть раньше была ценной картина, теперь – ее рамка. Вместо того, чтобы применить к пользователю здания законные меры воздействия, Мосгорнаследие, утвердив новый предмет охраны, просто легализовало все сделанные им нарушения. Тем самым став их соучастником. Одобрение означает согласие, не правда ли?

Через два года, о чем мы писали, было торжественно объявлено о начале противоаварийных работ. Правда, следы их как-то теряются и не видны. Сделана временная кровля. Местами выбиты окна. Основной барельеф второго этажа вогнулся вовнутрь, укреплен слабо, буквально шатается от порывов ветра, так что к дому лучше близко не подходить. Штукатурка обваливается. Декор стен и карниз тоже получили серьезные повреждения. А ведь все это – элементы нового предмета охраны. Собственник за них в ответе.

Тайное стало явным

Итак, никаких решительных телодвижений в сторону спасения памятника собственник не делал больше двух лет. Однако сейчас причина затянувшейся мхатовской паузы прояснилась. На сайте Мосгорнаследия для общественного обсуждения выложена экспертиза проекта реставрации и приспособления.

Автор проекта – ООО «Симстройсервис». Это та же компания, которая составляла новый предмет охраны Дома Мануйлова. Кстати, она же занималась и Домом с кариатидами в Печатниковом переулке, 7.

Заказчик – уже известная нам Людмила Викторовна Постникова.

Акт ГИКЭ датирован 2015 годом. Пролежал «под сукном» год? Или опечатка?

Команда экспертов – Александр Волков, Борис Лурье и широко известный в узких градозащитных кругах Александр Тренин. Александр Борисович - руководитель АРБ-2 ФГУП «Институт по реставрации памятников истории и культуры «Спецпроектреставрация», неоднократно замеченный в очень сомнительных экспертизах: по сносу значительной части Кругового депо работы архитектора Константина Тона в Москве, по оптовому выводу из списков выявленных объектов культурного наследия 45 памятников Торжка… Список, увы, может быть продолжен.

Нынешняя экспертиза дома на улице Достоевского – вполне в русле подобных традиций. Новый предмет охраны работу существенно облегчил, так как вывел из правового поля многие уже утраченные элементы дома архитектора Жерихова. Интерес представляют одобряемые экспертами моменты приспособления памятника к современному использованию.

Для начала в акте экспертизы второй деревянный этаж памятника объявляется аварийным и подлежащим замене «новоделом» из бруса. Точнее говоря, это предлагает проект, а эксперты, конечно же, эту спецоперацию одобряют и признают соответствующей законодательству.

Мало того, «экспертной комиссией одобрено решение по устройству в подкровельном пространстве мансардного этажа и устройство аттика над венчающим карнизом по периметру здания».

Также планируется устройство лифта – без машинного отделения и без опоры на несущие конструкции. Для освещения мансарды предлагается восстановить слуховые окна. На северо-западном дворовом фасаде в уровне 2-го этажа решено восстановить дверь-окно и устроить балкон на месте существовавшей когда-то террасы. Металлический козырек с главного входа предлагается перенести на дворовый. Предполагается воссоздание двух лестниц в железобетоне и облицовка белым камнем. Также историческая крутая одномаршевая лестница превратится в трехмаршевую.

Трудно представить, как новая мансарда или трехмаршевая лестница могут не отразиться на таком элементе предмета охраны как «пространственно-планировочная структура интерьеров здания в пределах капитальных стен и перекрытий 1910 года». И уж почти невозможно, если учесть, что все перекрытия 1910 года были уничтожены в 2013 году.

Таких нестыковок много. Надо заметить, что некоторые из этих пунктов подаются как воссоздание когда-то существовавших элементов. Однако целесообразность их воссоздания обосновывается, видимо, желанием Л.В.Постниковой, так как в плане фактологическом в тексте ГИКЭ есть неясности.

Скажем, там утверждается, что декоративное убранство, в том числе печи – утрачены в советское время. Однако каким образом тогда они были включены в предмет охраны 2012 года?

Утверждается, что на втором этаже с северо-запада была пристройка и из описания 1914-1916 гг. понятно, что это терраса. В то же время сами авторы указывают, что на плане 1912 года терраса не обозначена и возможно, ее сооружение просто не было согласовано. В таком случае вообще непонятно, а на какой момент жизни Дома Мануйлова планируется его реабилитация?

На советский? На дореволюционный? Очевидно, что задуман гибрид. Дом Мануйлова, версия X.0.

«Как кто убил?.. да вы убили, Родион Романович! <...> Вы и убили-с…» (Ф.М. Достоевский, «Преступление и наказание»)

Трагедия маленького дома

Через призму судьбы и несчастий отдельного «маленького человека» классики русской литературы мастерски показывали проблемы всего общества, а то и цивилизации в целом. Не надо обладать гением Федора Михайловича Достоевского, чтобы увидеть в истории Дома Мануйлова, расположенного на улице его имени – и работу системы госорганов охраны памятников, и интенции инвесторов, и приоритеты чиновников. Каждая подпись, документ, решение – находит физическое отражение на исторических стенах.

История Дома Мануйлова в последние три года развивалась явно в направлении, противоположном сохранению памятника и его интересам. Мосгорнаследие имеет все инструменты и аргументы для исправления ситуации. Есть они пока и сейчас. Точкой невозврата станет одобрение экспертизы, которая фактически означает полную капитуляцию перед собственником, разгромившим объект культурного наследия.

Досье: Большинство источников называет первым владельцем особняка по адресу ул. Достоевского, 19, стр.1, адвоката И.М. Мануйлова, а его архитектором - известного московского мастера Николая Ивановича Жерихова. Двухэтажное здание является ярким образцом неоклассики 1910-х годов, что прекрасно отражено в его фасадной декорации, богатой стилизованными неоклассическими элементами – здесь нашли себе место конные всадники и пальметты, венки и лира. Компактный объём особняка органично вписан в окружающую застройку и является изящным дополнением архитектурной темы улицы, тон которой задают расположенные напротив комплексы Александровского института и Мариинской больницы постройки И. Д. Жилярди. И хотя современные жилые дома подступают близко, улицу всё же «держит» классицистический стержень – классика двух комплексов начала XIXв., неоклассика нашего особняка и завершающая точка, ампирная советская звезда театра Советской армии.

Когда адвокат Мануйлов заказал особняк, здесь уже ходил трамвай, а нечётная сторона улицы (тогда Старой Божедомки) была застроена деревянными домами. Трамвай ходит и сейчас, но малоэтажная застройка постепенно уступила место масштабным жилым домам.

Фото: Мария Мясникова, Константин Михайлов