Арт-защита атлантов

Лучший ЧОП для дома на Солянке: Кипренский, Левитан, Левицкий, Щедрин, Врубель, Рокотов, Куинджи, Суриков, Репин

Наталья Самовер

Воскресенье. Дело к вечеру. Каждые двадцать минут принимается идти крупный летний дождь, потом на двадцать минут выглядывает солнце, и все повторяется. В общем, все как обычно. По московской улице Солянка идут прохожие. Движутся не торопясь, гуляючи. И вдруг...

Стою в сторонке и наблюдаю: возле дома 7 останавливается почти каждый. Каждый третий-четвертый вынимает кто фотоаппарат, кто смартфон, и снимает.

Понедельник. Вторая половина дня. Дождь и солнце попеременно. Озабоченные москвичи бегут по Солянке по своим важным делам, глядя под ноги, погруженные в свои мысли. Но каждую минуту то один, то другой, то третий притормаживает бег, словно споткнувшись. На лице удивление. А потом происходит знакомое, прекрасное преображение - усталое, стертое, невыразительное лицо как будто просыпается. Освещается. Взгляд становится ясным и острым. Человек словно выныривает из океана своих проблем, вздыхает глубоко и свободно и видит прямо перед собой Большое и Важное Общее Дело.

Что происходит на Солянке?

Там происходит градозащитная арт-акция - лучшая в Москве за последние годы. Она называется «Художественные сокровища Дома с атлантами». Ее организаторы: Таганское районное отделение ВООПИК и Историко-краеведческое сообщество «Площадь Ногина». Их цель - привлечь внимание к судьбе знаменитого Дома с атлантами, он же Доходный дом с чайным магазином Торгового дома «Д. и А. Расторгуевы», одно из самых ярких произведений архитектора Василия Карнеева.

Дом с атлантами в беде. «Хранители Наследия» уже писали о его печальной участи. Частные владельцы годами, сменяя друг друга, ведут одну и ту же политику в отношении здания. Выявленный объект культурного наследия нельзя официально снести, и он слишком велик, чтобы порушить его как бы случайно трусливым, анонимным натиском в одну ночь. Но земля, земля!.. Драгоценная земля в самом центре столицы так соблазнительно пахнет десятками миллионов долларов. Если нельзя снести, можно довести до остро аварийного состояния, убить если не быстро, то медленно. Окна и двери - нараспашку! Заходи, кто хочешь! Беснуйся, круши, растаскивай. Пусть ветер, дождь и снег врываются внутрь. А вот и красный петух подоспел. Один раз пожар не задался - быстро потушили. Ничего! Будет и вторая, и третья попытка... Охрана, вроде бы, и есть, но ничего не видит и не слышит – ни поджигателей, ни предприимчивых личностей, догадавшихся использовать заброшенные, изуродованные интерьеры в качестве съемочной площадки для хоррора с мистикой, кровью и трупами. А снаружи дом атакован вандалами с баллончиками краски. Назвать их уличными художниками-граффитистами не поворачивается язык. Скорее они похожи на шакалов и гиен, окружающих издыхающего зверя, видящих его бессилие и начинающих рвать его еще заживо. Чувствуя, что дом умирает, они приходят на запах смерти.

Так сгущаются над обреченным сумерки разума.

Кажется, здесь одни только атланты выполняют свои прямые обязанности – упрямо несут тяжелый, облупившийся балкон. Они будут верны своей миссии до конца, что бы ни происходило, но они сами нуждаются в помощи, поддержке, защите, и некому их защитить. Ни собственник, подписавший охранное обязательство, ни нанятое им частное охранное предприятие, ни город в лице своего органа охраны памятников во всей красе и мощи своих полномочий, годами ничего не делали для того, чтобы защитить и спасти дом. Это только в законе написано, что, мол, «объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов Российской Федерации представляют собой уникальную ценность для всего многонационального народа Российской Федерации и являются неотъемлемой частью всемирного культурного наследия». И еще написано, как будто, что «в Российской Федерации гарантируется сохранность объектов культурного наследия в интересах настоящего и будущего поколений многонационального народа Российской Федерации». И еще что-то вроде «государственная охрана объектов культурного наследия является одной из приоритетных задач органов государственной власти Российской Федерации».

Мало ли, чего в законах пишут? Слова, слова, слова... Кто ж их читает?...

Только в мае 2016-го ситуация как будто начала сдвигаться с мертвой точки.

Но еще раньше, ранней весной, лопнуло терпение у горожан. Вдруг -  тоже ночью - рядом с домом появляются другие неизвестные. Тоже с баллончиками, только краска в баллончиках белая. Быстро и деловито закрашивают чужие художества на теле атлантов. Эта фрагментарная, символическая «реставрация» еще сильнее, страшнее оттеняет общее состояние дома.

Проходит еще некоторое время и уже днем на Солянке, 7 появляются семьдесят с лишним человек - активисты ВООПИК, Историко-краеведческого сообщества «Площадь Ногина», движения «Архнадзор», члены сообщества ARCHiPEOPLE и клуба любителей русской народной культуры «Рождественка», ремесленники из коворкинга «Crafts Station», студенты реставрационного колледжа, фотографы, художники и просто местные жители и неместные - жители других районов того же города - Москвы, неравнодушные, откликнувшиеся на призыв в социальных сетях. Они заколачивают выломанные окна и двери, перекрывают крысиные и человеческие лазы. Минимум работ по консервации здания они выполняют за собственника, не прося у него ничего, взяв на себя и труд, и все расходы. На балконе над шумящей Солянкой, над проезжающими машинами, над головами трудящихся и прохожих девушка играет на скрипке, и атланты поддерживают ее на своих плечах.

Таинственные парни с баллончиками белой краски, мужики с молотками, девушка со скрипкой - приходят на помощь. Действуя в интересах «настоящего и будущего поколений многонационального народа Российской Федерации», они отгоняют от дома шакалов и гиен.

И вот - еще одна акция.

Двадцать оконных и дверных проемов первого этажа, недавно заколоченные активистами, превратились в экспозиционные модули. Там уместились и текстовые баннеры, полные поразительно богатой и интересной информации по истории района, самого дома, его владельцев, архитектора и жильцов, и целая выставка шедевров русской живописи.

Теперь в ряды защитников дома встали Орест Кипренский, Исаак Левитан, Дмитрий Левицкий, Сильвестр Щедрин, Михаил Врубель, Федор Рокотов, Архип Куинджи, Василий Суриков, Илья Репин. Дом с атлантами был домом для их работ. Там, на третьем этаже в двух громадных квартирах, где в начале XX в. обитало семейство Ляпуновых, хранились их произведения, которые сейчас украшают собой собрание Третьяковской галереи.

«Подумаешь! - скажет скептически настроенный читатель. – Атланты, лепнина – это еще куда ни шло. Но жильцы-то какое значение имеют? Ну, жили в этом доме богачи. Ну, владели они картинами. Что в этом такого? Почему это придает старому дому какую-то особую ценность?».

Действительно, если в этом доме просто жили деньги, почему мы должны хранить память об этом? Кто такие эти Расторгуевы и Ляпуновы для нас, сегодняшних? Почему память о них - наше наследие?

Баннеры, прибитые на неровную поверхность, топорщатся как лохмотья краски на фасаде. Буквы и лица, напечатанные на них, искажаются складками. Так на наших глазах беспомощно отслаивается, топорщится и осыпается сама история.

Люди с говорящей фамилией Расторгуевы, конечно, были купцами. Дмитрий Иванович и Алексей Дмитриевич – отец и сын. Выходцы из крепостных, они всего добились своим трудом. Разбогатев, не жалели денег на добрые дела. Принадлежали к самым уважаемым людям Москвы. В тяжелую годину Крымской войны Дмитрий Иванович занимал должность городского головы. Много благотворительных денег тогда прошло через его руки, и ничего к рукам не прилипло. Алексей Дмитриевич много лет был гласным Московской городской думы и директором Московского попечительного о тюрьмах Комитета. Расторгуевы торговали чаем, сахаром, колониальными товарами, производили кондитерские изделия, вкладывали средства в недвижимость. Великолепный дом с атлантами выстроен в 1882 году по заказу Алексея Дмитриевича.

Кроме этого дома Расторгуевым принадлежало еще несколько смежных владений, где они также выстроили доходные дома. Вот, что они оставили нам – саму каменную плоть старой Москвы. И доброе имя московского купечества.

Платформа Расторгуево Московской железной дороги в черте нынешнего города Видное напоминает о третьем представителе этого рода – Дмитрии Алексеевиче (тоже славном своим богатством и благотворительностью), близ имения которого она была построена.

А род Ляпуновых на протяжении всего XIX века дал России много выдающихся ученых, врачей, инженеров. На ветвях их родословного древа можно найти и астронома М.В. Ляпунова, и композитора С.М. Ляпунова, и филолога-слависта академика Б.М. Ляпунова, и математика, кораблестроителя А.Н. Крылова, и физиолога И.М. Сеченова, и легендарную революционерку В.Н. Фигнер, и не менее легендарного физика, лауреата Нобелевской премии П.Л. Капицу. Но картины помнят не их. Коллекцию отборных произведений русской и зарубежной живописи собрал Андрей Николаевич Ляпунов (1880 -1923) – успешный предприниматель, занимавшийся железнодорожным строительством. Любовь к математике он сочетал с тонким художественным вкусом и замечательным чутьем коллекционера; его собрание в начале ХХ века считалось одной из лучших частных коллекций Москвы.

С 1911 года семья А.Г. Ляпунова вместе с семьей выдающегося химика, впоследствии академика С.С. Наметкина, женатого на сестре Ляпунова Лидии Николаевне, занимали весь третий этаж Дома с атлантами. Там, в окружении естественнонаучных книг и прекрасной живописи росли их дети, в том числе Алексей Алексеевич Ляпунов – будущий крупный советский математик, член-корреспондент АН СССР, ставший одним из основоположников кибернетики, биоматематики и математической лингвистики. Уже в начале 1950-х годов он читал учебные курсы по программированию, ему принадлежит разработка операторного метода, который лег в основу созданных впоследствии языков программирования. Свою науку он не предал и в те годы, когда на нее началось безумное идеологическое гонение. Без этого человека современный мир не стал бы таким, каким мы привыкли его видеть.

21 мая 2016 года некоторые из ныне здравствующих Ляпуновых собрались на странный вернисаж на Солянке. Перед ними предстало нечто, гораздо большее, чем обычная уличная выставка.

Мы давно привыкли к тому, что на многих московских домах в людных местах то там, то сям без видимой логики развешаны большие репродукции картин. Так нас просвещают. Мы привыкли к тому, что городские променады, крупные торговые центры, даже вокзалы и станции метро время от времени украшаются роскошными фотовыставками на самые разные темы, чаще всего никак не связанные с местом. Знакомы нам и градозащитные выставки - обычно грустные, возникающие на день-другой в тех местах, где прорывается общественное беспокойство за судьбу наследия. Мы помним арт-проект Рустама Керимова «АрхАнгелы». С громадных баннеров, размещенных на фасаде Центрального дома художника, прямо и строго глядели в глаза зрителей девушки в белых блузках - Чулпан Хаматова, Пелагея, Жанна Фриске, Яна Чурикова и другие, держащие в руках старые кирпичи - символы московских памятников, находящихся под угрозой.

Такого, однако, мы еще не видели.

Куратор акции молодой историк Никита Иноземцев превратил весь фасад Дома с атлантами в единую громадную инсталляцию, в которой «заиграло» все: тяжеловесная пышность эклектического декора, фактура облетающей краски и штукатурки, вандальные надписи и рисунки, мишурное богатство баннеров - малиновые обои, золотые рамы, напечатанные на клеенке, - все былое великолепие и сегодняшнее поругание сложились в единый аккорд. Бессмысленная цветовая мешанина граффити и весь тот визуальный мусор, в котором утопал фасад, собрались вокруг главной темы, и из сумбура выросла музыка. Небогатая приятной гармонией, тревожащая синкопами и диссонансами музыка нашего времени. В ней контрапунктом звучит тема вечной красоты. Из бывших окон, из мишурного малиново-золотого кича, из мертвой, потрескавшейся, грязной, пыльной и рваной материи памятника бессмертным светом сияют великие картины. Трудно придумать более наглядный, более сильный и убедительный образ судьбы наследия, преданного неблагодарными потомками.

Эта музыка слышна прохожим. Она поражает их, когда они на бегу натыкаются невидящим взором на фасад Дома с атлантами. Она останавливает и захватывает людей; заставляет забывать о том, что минуту назад казалось самым важным, и переключает их внимание на то, о чем годами твердят, кричат градозащитники: «Человек, спаси погибающую память! Без памяти ты – жалкий безумец; память дает городу имя и самосознание, память сплачивает народ. Память создает связь времен. Без прошлого нет будущего!»

... Подхожу к двоим. Еще не старая, бодрая мама со взрослым сыном, на несколько минут отложив свои дела, остановились и не отрывают взгляда от стены, читают и рассматривают. «Видите вон того молодого человека? - говорю я им. - Это он сделал эту выставку». Проходит еще пара минут, и, досмотрев экспозицию, мама с сыном направляются к Никите. Потом я спросила его: «О чем вы говорили?» - «Они спросили, как можно помочь».

Вот это и называется градозащитой.

В Москве произошло неординарное событие. Эффект от него не клонится к вящей славе правительства Москвы, и потому о нем молчат официальные телеканалы и газеты. Но разве это важно? Тысячи людей уже прошли и еще пройдут по Солянке. Сотни гаджетов каждый день запечатлевают потрясающее зрелище гибели, борьбы и надежды. Послание авторов этой акции уже проникло туда, куда далеко не всегда могут пробиться самые изощренные официозные версии событий - в умы и в сердца жителей города

Сколько еще продержится на Солянке этот арт-проект? Вот, я вижу, один из баннеров уже надорван. Его явно пытались украсть. Еще бы, ведь на нем «Лунная ночь на Днепре» Куинджи! Увидев «ничейную» красоту, схватить ее и утащить в свою нору - инстинктивное движение многих. Ну, что же, создатели экспозиции восстановят ее. А если вернутся вандалы с баллончиками? Если они изгадят Кипренского, Врубеля, Левитана? Пусть рисуют на клеенке. Повредить вечной красоте они не в силах, но каждый вандальный акт, каждое движение осквернителя интегрируются в проект, усиливая эффект контрапункта и выявляя основную идею. А тот, кто в бессильной злобе разрушит укоряющую инсталляцию на Солянке, создаст художественную кульминацию акции.

Уничтожить это послание можно. Замолчать или опровергнуть его нельзя.

Дом с атлантами - не безгласная жертва. Причиняющий ему зло заклеймит себя сам.

Фото: Никита Иноземцев, Наталья Самовер, Александр Усольцев