Шанс имени Шкрапкина

Президент России неожиданно одобрил новый национальный проект по культурному наследию

Константин Михайлов

Если когда-нибудь случится невероятное... Ну, например, в России в обозримо короткие сроки, за пять-семь лет, восстановят сразу сто заброшенных исторических усадеб и в придачу тысячу памятников архитектуры в малых городах. А механизм, позволивший это сделать, будет продолжать работать, и за первыми сотней и тысячей последуют новые сотни и тысячи... А банки будут выискивать новых и новых частных инвесторов, чтобы помочь им восстановить новые и новые исторические объекты...

Вы скажете, что это будет чудо, а я скажу, что у этого чуда есть имя. Алексей Шкрапкин, предприниматель, липецкий усадебный владелец.

20 февраля 2024 года в Москве, на пленарном заседании форума «Сильные идеи для нового времени», он высказал действительно сильную идею по части восстановления культурного наследия. И ее поддержал Президент России Владимир Путин. И даже назвал ее  «благородным делом».

Нужно заметить, что у знающих Алексея Шкрапкина все это не должно вызвать удивления.

Шкрапкин известен восстановлением усадьбы Скорняково-Архангельское в Липецкой области. Десять лет назад, в 2014 году, я встречался с ним именно в этой усадьбе, которая еще восстанавливалась, но уже работала. Среди руин и заброшенных зданий проглядывала новая инфраструктура: восстановленный банкетный зал в бывшей усадебной службе, отделанный природным камнем, уютные гостевые дома на берегу Дона.

Шкрапкин рассказывал тогда не столько о реставрации, сколько о начавшемся уже преображении усадебной местности и ее обитателей. О том, что люди должны чувствовать свою сопричастность малой Родине и ответственность за ее судьбу. О том, что если хотя бы на небольшом клочке земли воцаряются порядок и разумная воля, то они начинают благотворно действовать на всю округу. И люди перестают относиться к своей земле как к захламленной и бесперспективной. И к своей судьбе – соответственно.

Он говорил, конечно, и о планах, которые теперь, десять лет спустя, стали реальностью. Мини-отель в самой усадьбе, праздники и свадьбы, туристы даже из отдаленных регионов, экскурсионные маршруты, экологические тропы, восстановленные памятники архитектуры (начинал с храма).

Потом Шкрапкин взялся за восстановление Репца – другой заброшенной усадьбы в Липецкой области, с господским домом, огромным парком и уникальным храмом в стиле рококо. О своих усадебных трудах он рассказывал два года назад в интервью журналу «Охраняется государством» (№ 1, 2022).  Заканчивалось интервью многообещающе:

«Я не ограничиваю себя мыслями восстановить только Скорняково и Репец. Есть понимание, что в стране отсутствует огромная индустрия – индустрия впечатлений, основанная на использовании исторического и культурного наследия. Как я часто повторяю, море и горы не являются конкурентными преимуществами России в области туризма, а культурное наследие, как материальное, так и нематериальное, – однозначно является... А моя задача – помочь монетизировать это преимущество, своими силами или силами сторонних инвесторов – это уж как Бог даст».

И вот 20 февраля 2024 года, оказавшись в числе делегатов форума, в котором принимал участие Президент России, Алексей Шкрапкин приступил к реализации этого плана.

Далее привожу стенограмму с президентского сайта. 

«А. Шкрапкин: Добрый вечер, Владимир Владимирович! Добрый вечер, уважаемые коллеги!

Я занимаюсь восстановлением исторических усадеб и приспособлением их для целей туризма. Мое увлечение историческими памятниками и восстановлением памятников началось с моей детской мечты: восстановить храм Михаила Архангела на родине моей бабушки в деревне Скорняково Липецкой области.

Мне посчастливилось восстановить не только храм Михаила Архангела, но и усадьбу Скорняково-Архангельское, на территории которой этот храм находится.

Сегодня усадьба «Скорняково-Архангельское» – крупный культурно-туристический центр всего Черноземья. К нам люди едут со всей страны.

Вы знаете, мне очень больно видеть, как в стране тысячи заброшенных исторических усадеб, различных объектов культурного наследия продолжают разрушаться, особенно на селе или в малых городах, притом что они могли бы работать и приносить пользу стране так же, как это делает и усадьба Скорняково.

В связи с этим предлагаю реализовать идею – восстановить все заброшенные исторические усадьбы и объекты культурного наследия, которые находятся в сельской местности и в малых городах, и которые могут стать ядром туристической инфраструктуры России за счет средств частных инвесторов и небольших программ господдержки.

Но, к сожалению, есть проблема: исторический девелопмент не очень востребован сейчас у инвесторов. Это – долгий, дорогой и сложный процесс. Для того чтобы привлечь инвесторов к возрождению исторических памятников, я предложил следующие три инициативы.

Во-первых, создать систему сопровождения инвесторов на всех этапах реализации проектов на уровне существующих региональных институтов развития, с тем чтобы процессы восстановления памятников были проще и быстрее.

Во-вторых, я предлагаю разработать механизмы льготного кредитования инвестиционных и туристических проектов, реализуемых на основе исторических усадеб и объектов культурного наследия, тоже в первую очередь в малых городах и в сельской местности.

И третья моя инициатива заключается в том, чтобы разработать госпрограмму поддержки проектов возрождения исторических усадеб и объектов культурного наследия и приспособления их для целей гостинично-туристической инфраструктуры.

Вы знаете, я уверен, что эти инициативы, они позволят нам, во-первых, создать, по-настоящему конкурентоспособную на мировом рынке туристическую инфраструктуру, потому что все же в большинстве стран основа туризма – это исторические памятники и историческое наследие.

Второй большой эффект – это то, что мы все же сохраним разрушающиеся объекты культурного наследия сегодня для наших будущих поколений. Я считаю это очень важным.

И третий важный эффект. Мы создадим новую социальную инфраструктуру на селе.

В заключение я хотел сказать, что у меня сегодня есть мечта, чтобы все заброшенные и разрушающиеся исторические памятники были восстановлены и приобрели своих новых заботливых владельцев с помощью этих инициатив и при Вашей поддержке, Владимир Владимирович.

В. Путин: Спасибо. Когда Вы начали говорить и предложили восстановить все усадьбы, причем с помощью льготных кредитов, я сказал: какой хороший человек, но какой идеалист. Но после того как Вы это продолжили и сказали, что это нужно сделать для целей туризма, и нужно создать программу возрождения для целей туризма, я подумал, что я поспешил с этими предварительными выводами. На самом деле, если действительно выстроить эту работу таким образом, как Вы предлагаете, то есть после такого основательного анализа того, что есть в стране, в регионах, это большая работа на самом деле, это огромная работа, но тем не менее, если начать эту работу и довести ее до какого-то уровня, в целом несложно сделать. Потому что в общем и целом в регионах списки-то есть объектов регионального культурного наследия, все это существует.

Вы хотели что-то добавить?

А. Шкрапкин: Да, Владимир Владимирович. Смотрите, я думаю, что на самом деле это не такие большие средства и не так сложно это сделать, потому что ядром туристической инфраструктуры вполне могут стать всего лишь 100 усадеб и тысяча исторических памятников в малых городах.

Инициатива, на мой взгляд, должна исходить не от муниципалитетов и региональных властей, а от предпринимателей. То есть сами предприниматели хорошо знают, какие объекты лучше всего могут быть приспособлены под туристическую инфраструктуру, что будет работать лучше всего. Они с этими инициативами могут выходить в регионы, и уже регион дальше будет этим предпринимателям помогать. Я в этом уверен абсолютно.

В. Путин: Да, согласен. Поэтому, первое, это анализ, создание программы возрождения. Затем система сопровождения проектов – если мы хотим решить эту задачу, то нужна какая-то система сопровождения.

Что касается льготного кредитования, первое: это не просто льготный кредит, а если это под цели туризма (а Вы правы абсолютно, во всем мире ведь туристы едут туда, где интересно, на эти исторические объекты, связанные с ними истории региона, конкретного населенного пункта либо страны в целом), люди туда едут, имею в виду такой очевидный бум внутреннего туризма, это будет востребовано. И тогда эти льготные кредиты будут окупаться.

Правда, любой льготный кредит – это дополнительные бюджетные деньги, потому что если льготы, то эти льготы должны кем-то покрываться, разница в ключевой ставке и считаемой от нее ставки коммерческого банка, и разница между льготой и ставкой коммерческого банка кем-то должна покрываться. Это дополнительное бюджетное финансирование. Но, конечно, это все возможно, не такие уж огромные деньги, можно посчитать и предложить решение.

А. Шкрапкин: Хотел добавить только то, что в стране существуют уже позитивные практики льготного кредитования именно туристических проектов. И есть 141-е постановление Правительства по льготному кредитованию крупных туристических объектов с номерным фондом больше 120 номеров. Но исторические памятники в эту программу не вписываются, эти программы, они могли бы быть реализованы, если бы эти номера в исторических памятниках были бы кому-то нужны. Но мы не вписываемся. И в принципе я думаю, что можно было бы не брать какое-то новое финансирование, а перераспределить, возможно, средства, которые уже выделены в бюджете на вот эти большие объекты, в пользу в том числе исторических памятников. Потому что это ничуть не меньший приоритет, чем крупные туристические объекты, на мой взгляд.

В. Путин: Там у нас под «три звезды» все сделано, это такой сегмент очень востребованный. Не уверен, что нам надо его сокращать по объемам финансирования. Можно подумать над источниками.

А Вы какой бы следующий объект взяли? Конкретную усадьбу назвали, у Вас, видимо, что-то есть?

А. Шкрапкин: Да, вторая усадьба тоже в Липецкой области, она находится в середине пути. Третья усадьба тоже в Липецкой области, в начале пути.

В. Путин: Нет-нет, вторая, третья – и пошло-поехало. Вторая-то какая?

А. Шкрапкин: Усадьба Репец, это тоже Задонский район.

В. Путин: Красивое место там? И Вы рассчитываете, что туда пойдут туристы?

А. Шкрапкин: Я не сомневаюсь, что туда пойдут туристы, потому что у меня есть…

В. Путин: А сколько объем финансирования?

А. Шкрапкин: Там общий объем финансирования – около 200 миллионов. Но я продолжаю развиваться за счет собственных средств. Если, конечно, будут какие-то программы господдержки, понятно, я не откажусь, но получение каких-то льгот для меня – это не самоцель. Нам важно развить вообще в принципе эту индустрию, не только усадебного, но и исторического туризма в стране.

В .Путин: Я почему спрашиваю так настойчиво, привязался к Вам. Председатель ВЭБа, он глава Экспертного совета Агентства стратегических инициатив, он рядом со мной, Игорь Иванович Шувалов, рядышком находится. 200 миллионов для ВЭБа – ну что такое 200 миллионов? Тем более что частично Вы вкладываете свои собственные средства.

И. Шувалов: Я понял, Владимир Владимирович.

В. Путин: Такое благородное дело, Игорь Иванович.

И. Шувалов: Я все понял.

В. Путин: Игорь Иванович с тех пор, как перестал работать в Правительстве, а стал работать в банке, сильно изменился. Ведь он же не ответил на вопрос, он сказал: «Я все понял». Что понял? Будут деньги или не будут, непонятно?

И. Шувалов: Владимир Владимирович, это означает, что я кратко ответил, что я выполню поставленную Вами задачу.

В .Путин: Спасибо, Игорь Иванович. Не зря пришли на сегодняшнее мероприятие.

Вам [Алексей] всего самого доброго, идея хорошая, обязательно проработаем. Но то, что мы сейчас обсуждаем, шутки шутками, конечно, мы услышали, что ВЭБ поддержит. Вы там между собой договоритесь, сколько Вы как инициатор и будущий владелец этого объекта или арендатор, я не знаю, вложите, сколько ВЭБ поддержит. Но в целом идея хорошая. Не уверен, что нужно отвлекать от других, хорошо работающих проектов. Можно поискать деньги, источники поискать, но это будет работать только в той системе, которая Вами предложена: программа должна быть, льготное какое-то кредитование в каком-то объеме и система сопровождения и тогда действительно это заработает. Это очень хорошее предложение. Оно, конечно, затратное, это понятно, но оно даст еще дополнительный толчок для внутреннего туризма точно. Первое.

И второе – будет способствовать тому, что люди не просто будут ездить, что само по себе тоже не плохо, и где-то на Черном море отдыхать и лежать под солнцем, но (у нас много желающих и много любителей активного отдыха) будут погружаться в историю своей собственной страны, которая связана и с историй региона, и семьи. Это очень интересное, познавательное и полезное дело. Спасибо за идею».

Вот так. По известной формуле: будьте реалистами – требуйте невозможного. «Восстановить все заброшенные исторические усадьбы и объекты культурного наследия, которые находятся в сельской местности и в малых городах»!

Всего несколько минут диалога. Грамотное и сжатое изложение идеи. Обозначена цель. Названы механизмы и инструменты. Обрисованы результаты. Сохранение наследия логично увязано с развитием одной из самых перспективных, живых отраслей бизнеса и экономики и с возрождением социальной инфраструктуры русской провинции.

При этом движущей силой процесса выступает не госбюджет, а частные предприниматели. Да, конечно, при господдержке и экономических и организационных стимулах. Но это именно инициатива. Системная. Общественная и экономическая. И глубоко патриотическая, хотя лозунгов в этом диалоге не было.

И тут же, на глазах просвещенной публики, построена модель софинансирования. Она вроде бы для одного объекта, но стенограмму эту ведь все банкиры прочитают.

Усадебный дом в Репце

Алексей Шкрапкин ведь не две-три усадьбы предложил восстановить, а сто. Плюс тысячу памятников в малых городах. И ключевое слово произнес: госпрограмма.

И Владимир Путин все это одобрил. И добавил, что источники средств можно найти, но все это будет работать только в той системе, которая Алексеем Шкрапкиным предложена.

Это другое ключевое слово: система.

Потому что если система заработает, то сто усадеб и тысяча памятников не окажутся финальным результатом. Как сказал Владимир Путин, «вторая, третья – и пошло-поехало».

Что это, если не новый национальный проект по культурному наследию, пусть пока и не названный по имени?

Самое важное теперь – чтобы система действительно заработала. Чтобы ее не растащили на бессмысленные фрагменты, по которым легко ежегодно отчитываться, чтобы не свели огромное и действительно благородное дело к заполнению каких-нибудь очередных «инвестиционных паспортов». Чтобы система сопровождения инвесторов и механизмы их льготного кредитования не к середине XXI века были созданы.

Чтобы, например, на президентский стол максимум через два месяца легли четыре списка. Первый – ста усадеб и тысячи памятников в малых городах. Второй – предпринимателей, готовых их восстанавливать. Третий – банкиров, готовых им помогать. Четвертый – поправок в законодательство, которые надо (если надо) принять.

А потом – дорожная карта этого не названного по имени нацпроекта. С конкретными промежуточными этапами, сроками и ответственными лицами.

И графиком докладов губернаторов о количестве усадеб и памятников архитектуры в малых городах, восстанавливаемых по «госпрограмме имени Шкрапкина».

Вы скажете, что это все еще большие мечты, нежели были в начале статьи.

А я скажу, что не воспользоваться таким шансом будет непростительно для всего сообщества людей, занятых в России сохранением историко-культурного наследия. 

Фрагмент декора уникального храма XVIII века в усадьбе Репец

Заглавное фото: Владимир Путин и Алексей Шкрапкин на форуме «Сильные идеи для нового времени» 20 февраля 2024 года.

Фото: сайт Президента России; Вадим Разумов; открытые источники