Наследники интеллигентных ссыльных

Александра Меркулова

Руководители города Томска сделали громкое заявление: генеральный план развития города, работа над которым должна завершиться к концу 2016 года, будет основан на зонах охраны объектов культурного наследия. «То, чего раньше не было, — в основу нового Генплана ляжет утвержденный проект зон охраны памятников. Сегодня этот документ есть, он принял статус областного закона в 2012 году. Это основополагающий документ при проектировании территориального планирования исторических городов. Сейчас область отрабатывает дополнительно историко-культурный опорный план по объектам, которые имеют статус памятников либо выявленных объектов. Эти документы лягут в основу нового Генплана», — заявил вице-мэр Евгений Паршуто.

По подходам к объектам культурного наследия Томск образца 2015 года напоминает Москву 2010-го. Тогда в столице тоже озвучивалось много прекрасных инициатив, не реализованных, однако, впоследствии. До конца 2016 года, когда будет представлен генеральный план Томска, есть время, которое можно провести в мечтах о том, что вдруг так и будет. Вдруг одному сибирскому городу удастся развиваться по разумным правилам, как и должно. История Томска заставляет нас поверить в то, что чудеса возможны.

Три волны благоденствия

История Томской губернии – вполне «колониальная», в культурном смысле слова. Начать с присоединения этих земель и населявших их народов к Российской империи: попросились сами. Эуштинским татарам надоели набеги калмыков и кыргызов, и в 1604 году они обратились к Борису Годунову с просьбой о принятии под власть Русского царства. С идеей строительства острога на реке Томь в Москву приехало посольство во главе с князем Тояном. Царь Борис отправил из Сургута казачьего голову Гаврилу Писемского с тем, чтобы он крепость на берегу Томи основал, окрестные народы в подданство русскому царю привел. Все сделали не быстро, а очень быстро: в январе приехали проситься, а уже в октябре на тебе и защиту, и деревянную крепость. На южном мысу Воскресенской горы на правом берегу реки Томи, в 60 км от ее впадения в Обь, появился важный стратегический военный центр - и просуществовал в таком качестве более 100 лет. В XVIII веке границы государства отодвинулись далеко на юг и восток, набеги прекратились, и Томск потерял оборонительное значение.

В 2004 году к 400-летию Томска был воссоздан фрагмент крепости, включающий Спасскую башню и часть крепостной стены. Сейчас там музей истории Томска (в бывшем здании полицейской части с пожарной каланчой), камень на месте основания Томска, пушка.

Второй расцвет города связан с торговлей - подоспело строительство Сибирского тракта из Москвы через Томск в Кяхту (Забайкалье). Таким образом, Томск стал стратегическим торговым центром. А с 1738 года, когда в городе возникает ямская служба – и логистическим. За сто лет город вырос до регионального административного центра и в 1804 году стал столицей огромной Томской губернии, которая включала в себя территории нынешних Республики Алтай,  Алтайского края, Кемеровской,  Новосибирской и Томской областей, Восточно-Казахстанской области (Казахстан), западные части Хакасии  и Красноярского края. Примерно тогда же в городе начинается каменное строительство. Собственно, первые каменные строения гражданского назначения появились в городе в начале - середине XVIII века. А в конце XVIII - начале XIX столения начали строить и каменные церкви. До сегодняшнего дня дошло три барочных храма той эпохи. Это, во-первых, Воскресенский собор (1804 г.) с самой благополучной судьбой. 

Во-вторых, церковь Казанской Божьей Матери (заложена в 1779 г.) – самая старая из сохранившихся церквей Томска. И очень пострадавшая от советской власти, но восстановленная в начале XXI века, Богоявленская церковь (заложена в 1777, освящена в 1784 г.).

Генеральный план развития

В 1819 году граф Михаил Михайлович Сперанский, общественный деятель, реформатор, основатель российской юридической науки, посетил Томскую губернию с ревизией. И пришел к следующему выводу, что «худое управление сделало из неё сущий вертеп разбойников. Если бы в Тобольске я отдал бы всех под суд… то здесь оставалось бы уже всех повесить».

И вот, после такой нелестной оценки в городе начинает разрабатываться генеральный план. С 1820-1824 г. томский землемер С. Зверев работает над первой редакцией проекта перепланировки и планировочного развития города. Документ был предоставлен для экспертизы в бюро В. Гесте в 1824 году. Гесте внёс правки в проект и вернул его «для проверки с местным положением» в Томск. Горожане проект адаптировали, высказали замечания по вопросу учёта в нём особенностей рельефа и других местных природных условий. Затем проект вновь был препровождён в Петербург, где уточнялся в бюро «по замечаниям из Томска» до 1830 года. В основу планировки была положена веерная схема улиц, отвечавшая рельефу местности. В южной части города, на Юрточной горе, был запроектирован новый общегородской центр, в ансамбле которого комплекс крупномасштабных административных зданий должен был сформировать примыкающую к Почтамтской улице главную городскую площадь, и центром её композиции должен был стать православный собор. После окончательного согласования на месте генеральный план города 8 августа 1830 года был утверждён императором Николаем I.

С появлением плана город стал застраиваться еще более активно. Способствовала этому, безусловно, третья волна удачи – золотой. Начиная с конца 1830-х годов  население Томска быстро росло благодаря увеличивающейся золотодобыче в Сибири. Она продолжалась до середины XIX века. В этот период в Томске появились строения в стиле классицизма - административные здания магистрата (1812 год), присутственные места (1842 год), здание биржи (1854 г), а также респектабельные дома богатых горожан – золотопромышленника Асташева (1842 год) – сейчас в этом здании краеведческий музей и дом купца Иванов (1840 г.).

После всех этих взлетов, город подстерегла неожиданная неприятность - при строительстве Транссибирской железнодорожной магистрали в конце XIX века место для моста через реку Обь было выбрано значительно южнее Томска. Город оказался в стороне от современных транспортных артерий, появление которых к тому же разорило одну из отраслей экономики губернии – ямщики были вытеснены с рынка транспортных услуг.

В 1896 г. ветку до Томска проложили, но это была тупиковая ветвь. В итоге слава Томска как торгового и транспортного центра поблекла, зато в Сибири появился и стремительно вырос новый город – нынешний Новосибирск.

Ссыльные в городе

А Томск остался при своих интересах и со ссыльными. Начиная с середины XVIII века и вплоть до советских времён Томск становится местом ссылки. Так, здесь были в ссылке Ибрагим Ганнибал, Гавриил Батеньков, Михаил Бакунин.

«Я не люблю, когда интеллигентный ссыльный стоят у окна и молча глядит на крышу соседнего дома. О чем он думает в это время? Не люблю, когда он разговаривает со мною о пустяках и при этом смотрит мне в лицо с таким выражением, как будто хочет сказать: "Ты вернешься домой, а я нет". Не люблю потому, что в это время мне бесконечно жаль его». Так начинается главка VII чеховских дневников «Из Сибири», в которой говорится о Томске. В Сибири Антон Павлович был проездом на Сахалин. Томск ему не понравился категорически, да и с погодой не повезло. Шли проливные дожди (это был май месяц), Томь разлилась, всюду грязь непролазная. Единственное с чем повезло Антону Павловичу – его приезд не совпал по времени с сезонным налетом рабочих с приисков, которые ордой наваливались на город. Получив заработок за несколько месяцев, они пили и гуляли, пока не пропивали последнее.

В городе у Антона Павловича было много встреч. Помимо знакомцев, встречи с которыми были запланированы при начале пути конечно, и местные жители с огромным интересом отнеслись к визиту знаменитого писателя и драматурга. В гостинице «Россия» (ее деревянное здание не сохранилось, это угол современных улиц Советской и проспекта Фрунзе), в которой остановился Чехов побывала даже и полиция. Это был помощник полицмейстера Аршаулов, впрочем интерес у него был только литературный. Принес драму, но читать ее не осмелился, прочел рассказ. Удостоился сдержанной похвалы, дескать, недурно, хотя и слишком локально.

Город, который встретил Чехова, и впрямь был малопривлекательным для жизни. Хотя архитектурные красоты уже были. Но все это великолепие было обрамлено разбитыми грязными дорогами, впечатления добавляла плохая погода и отсутствие содержательного досуга. Хотя в городе был уже и Университет, но красивое здание его стояло несколько на отшибе, и добираться к нему приходилось по грязи. 

Люди, с которыми во множестве беседовал писатель, оставили грустное впечатление.

«По прибытии на место ссылки интеллигентные люди в первое время имеют растерянный, ошеломленный вид; они робки и словно забиты. Большинство из них бедно, малосильно, дурно образованно и не имеет за собою ничего, кроме почерка, часто никуда не годного. Одни из них начинают с того, что по частям распродают свои сорочки из голландского полотна, простыни, платки, и кончают тем, что через 2-3 года умирают в страшной нищете (так, недавно в Томске умер Кузовлев, игравший видную роль в процессе таганрогской таможни; он был похоронен на счет одного великодушного человека, тоже из ссыльных); другие же мало-помалу пристраиваются к какому-нибудь делу и становятся на ноги; они занимаются торговлей, адвокатурой, пишут в местных газетах, поступают в писцы и т. п. Заработок их редко превышает 30 -- 35 руб. в месяц.

Живется им скучно. Сибирская природа в сравнении с русскою кажется им однообразной, бедной, беззвучной; на Вознесенье стоит мороз, а на Троицу идет мокрый снег. Квартиры в городах скверные, улицы грязные, в лавках всё дорого, не свежо и скудно, и многого, к чему привык европеец, не найдешь ни за какие деньги. Местная интеллигенция, мыслящая и не мыслящая, от утра до ночи пьет водку, пьет неизящно, грубо и глупо, не зная меры и не пьянея; после первых же двух фраз местный интеллигент непременно уж задает вам вопрос: "А не выпить ли нам водки?" И от скуки пьет с ним ссыльный, сначала морщится, потом привыкает и в конце концов, конечно, спивается. Если говорить о пьянстве, то не ссыльные деморализуют население, а население ссыльных. Женщина здесь так же скучна, как сибирская природа; она не колоритна, холодна, не умеет одеваться, не поет, не смеется, не миловидна и, как выразился один старожил в разговоре со мной: "жестка на ощупь". Когда в Сибири со временем народятся свои собственные романисты и поэты, то в их романах и поэмах женщина не будет героинею; она не будет вдохновлять, возбуждать к высокой деятельности, спасать, идти "на край света". Если не считать плохих трактиров, семейных бань и многочисленных домов терпимости, явных и тайных, до которых такой охотник сибирский человек, то в городах нет никаких развлечений. В длинные осенние и зимние вечера ссыльный сидит у себя дома или идет к старожилу пить водку; выпьют вдвоем бутылки две водки и полдюжины пива, и потом обычный вопрос: "А не поехать ли нам туда?", то есть в дом терпимости. Тоска и тоска! Чем развлечь свою душу? Прочтет ссыльный какую-нибудь завалящую книжку, вроде "Болезни воли" Рибо, или в первый солнечный весенний день наденет светлые брюки, -- вот и всё. Рибо скучноват, да и кстати ли читать о болезнях воли, коли самой воли нет? В светлых брюках холодно, но все-таки разнообразие!»

Культурные жители Томска, прочтя такие горькие слова, вместо того, чтобы оскорбиться в своих лучших чувствах, ну уж по крайней мере проклясть Антона Павловича, мало того, что продолжили его любить, ставить его пьесы в театрах и т.п. Но и изменили город, вычистили нечистоты, спланировали бульвары, понастроили еще красивых зданий общественного и культурного назначения. И продолжили свою созидательную деятельность и в XXвеке. Конечно, и по ссыльной части в городе было все в общем русле. Ссылать, конечно, ссылали и во множестве. Увы, еще и расстреливали. В Томске в 1937 году был расстрелян ссыльный Густав Густавович Шпет - русский философ, психолог, теоретик искусства, переводчик философской и художественной литературы. В том же 1937 году был расстрелян замечательный русский поэт Николай Алексеевич Клюев.

Томск деревянный

Основная застройка в Томске до начала XX века была деревянной. Собственно, судьба деревянных зданий в этом городе вполне завидная. Мало того, что деревянный острог простоял чуть ли не 130 лет (в соседнем Тобольске горели и деревянный, и каменный кремль). Архитектура деревянных строений города разнообразна и очень интересна.

Что приятно, сегодня в городе - после многих знаковых утрат 1990-х - всерьез озабочены сохранением деревянной застройки. Получается этакая «внутренняя Австралия», выросшая из ссыльных и авантюристов культурная среда, традиции которой, видимо, живы. В 2014 году город потратил на деревянное зодчество 51 миллион рублей. l. На эти деньги удалось 19 объектов отреставрировать, а на 42-х провести консервацию. Среди последних 4 памятника регионального значения: (по улицам Пушкина, 28а, Свердлова, 4, Шишкова, 6, и 8.). Шесть объектов культурного наследия - на улицах Тверской, 66, Татарской, 2, Кононова, 4, Никитина, 2а. Советской, 93, и улице Савиных, 10а. Также специалисты провели обследование 12 объектов культурного наследия и ремонт печей в семи домах Ленинского района.

Местный ресурс «Новости в Томске» цитирует первого вице-мэра Евгения Паршуто: «Впервые мы вкладываем такие значительные суммы в сохранение исторического наследия нашего города. Томск, учитывая его специфику и большое количество деревянного зодчества на территории, включен в список городов России, которые получили статус исторического поселения»

На 2015 год запланировано вложить в сохранение деревянного наследия 65 млн рублей и восстановить еще 19 исторических зданий. «Томск - один из немногих российских городов, которые имеют статус исторического поселения. Во многом присвоению этого статуса  способствовал именно огромный массив сохранившихся деревянных зданий. Наша задача – сохранить это наследие. И последние два года муниципалитет выделяет на это солидные средства», — пояснил вице-мэр Паршуто. 

Конечно, и в Томске градозащитники и горожане критикуют городские власти за попустительство, корысть и невнимание к исторической застройке. Например, на улице Герцена был недавно  безжалостно снесен дом номер 24. 

История такова: здание было объектом фоновой застройки. Его расселили и планировали найти инвестора для восстановления. Затем здание купил инвестор Евгений Копасов, который его и снес. Правда, пообещал построить нечто похожее на оригинал. Такое, конечно, происходит повсеместно. Все так и делают, и степень похожести на оригинал бывает очень и очень разная, причем, новое всегда лучше (по мнению инвестора, конечно). И обычно из других материалов и гораздо больше. Вместо каретного сарая - очень похожий на него 14 этажный многофункциональный торговый комплекс с жилой функцией.

В Томске придумали заставлять инвестора использовать для строительства нового объекта «исторический» материал. Например, такое было с домом 3 на Алтайской улице. «Там сломали деревянный дом, а сегодня на этом месте стоит новый в деревянном исполнении. То есть инвесторы начинают понимать, что эта недвижимость будет стоить дороже и она будет связана хотя бы внешним видом с историческим наследием», — сказал заммэра Паршуто.

Председатель городского комитета по сохранению исторического наследия Никита Кирсанов тоже надеется на то, что с собственником участка на Герцена удастся договориться и новый дом будет больше похож на оригинал, чем это обычно бывает.

В 2014 году в Томске – и это для города новое событие - прошел архитектурный конкурс на разработку градостроительной концепции развития пилотного "исторического квартала", ограниченного улицами Красноармейской, Герцена, Дзержинского и переулком Нечевским. Победу в конкурсе одержал проект ООО «Сибирской лаборатории урбанистики» из Иркутска. Стоит отметить, что условием конкурса было сохранение и использование историко-архитектурного потенциала территории. Этажность проекта-победителя не будет превышает окружающую застройку.