Двадцать лет и один день

Послание Президента: Владимир Путин провозгласил запуск долгосрочной программы по сохранению культурного наследия

Константин Михайлов

Не помню другой такой недели, когда глава нашего государства проявил бы столь пристальное внимание к теме сохранения культурного наследия. Не успели мы порадоваться диалогу Президента России и усадебного предпринимателя о восстановлении ста провинциальных усадеб и тысячи исторических памятников в малых городах, как Владимир Путин заявил 29 февраля 2024 года в Послании Федеральному Собранию о долгосрочной, рассчитанной на 20 лет, государственной программе по сохранению национального культурного наследия. 

Это важнейшая веха: никогда ранее в истории государства Российского ни один руководитель страны не формулировал такой программы, не ставил такой задачи, не обозначал такой цели.

Причем речь идет не о какой-либо абстрактной концепции, а о реальной программе, которая уже имеет промежуточные сроки и даже количественные показатели. Более того, непосредственная реализация отдельных ее пунктов в пяти «пилотных» регионах начнется уже в этом году. Так что последний день зимы 2024 года вполне можно считать первым днем биографии этой программы. Для которой заявлен очень серьезный – 20-летний – горизонт планирования.

Итак, двадцать лет и один день.

«Старинные здания, усадьбы, храмы, – заявил 29 февраля Владимир Путин в Послании Федеральному Собранию, – это зримое воплощение нашей национальной идентичности, неразрывной связи поколений. Прошу Правительство, парламентариев, профильные комиссии Госсовета, с участием общественности, конечно, проанализировать нормативную базу в сфере охраны и использования объектов культурного наследия. Надо устранить явно избыточные, противоречивые требования, из-за которых порой памятник разрушается на глазах, а формально, по закону оперативно принять меры по его спасению невозможно.

Предлагаю сформировать долгосрочную программу сохранения объектов культурного наследия России. Рассчитываю, что мы примем ее на 20 лет. Нужно предусмотреть меры поддержки граждан, компаний, общественных объединений, которые готовы вкладывать свой труд, время и средства в восстановление памятников.

Такие механизмы опробуем в текущем году в пилотном проекте Института развития «ДОМ.РФ». В нем примут участие пять регионов: Забайкалье, Новгородская, Рязанская, Смоленская и Тверская области. А к 2030 году по всей стране надо привести в порядок не менее тысячи объектов культурного наследия, дать им вторую жизнь, чтобы они служили людям и украшали наши города и села».

Сказать, что решение это долгожданное – не сказать ничего. Второй раз за неделю с небольшим повторяю (хотя и не верю глазам своим): фактически это специальный национальный проект по сохранению культурного наследия. Прежде всего необходимо отметить системность обозначенных в президентском Послании мер: законодательных, административных, экономических. История России последних тридцати лет знает множество указов, постановлений, распоряжений по проблемам охраны памятников истории и культуры, но системного характера в целом ни носил ни один из этих актов. Некоторые были и вовсе декларативны, не обеспечены ни законами, ни ресурсами, ни административными механизмами. Поэтому и эффект имели они ограниченный: отдельные памятники удавалось спасти и отреставрировать, отдельные вопросы разрешить или смягчить их остроту – но многие системные проблемы десятилетиями оставались нерешенными.

Это сказывалось, естественно, и на повседневной работе государства на ниве охраны памятников, также страдавшей отсутствием системности подходов. Всероссийский госорган охраны памятников, который в советское время много обсуждали, да так не учредили, в постсоветское время создали было, затем расформировали. Органы охраны памятников на местах то создавали, то упраздняли, то восстанавливали. Полномочия по госохране федеральных памятников концентрировали в центре, передавали в регионы, призывали вернуть обратно... Федеральный закон о наследии видоизменялся чуть ли не ежегодно. Выбор конкретных объектов для включения в госпрограммы федерального финансирования реставрации, особенно в условиях нехватки ресурсов, вызывал массу вопросов, критерии были то непонятны, то неизвестны.

Даже и сейчас, если окинуть взглядом, например, одно только законодательное поле, симптомы этой бессистемности будут налицо. В разных стадиях обсуждения, в разных инстанциях – чуть ли не десяток разрозненных законопроектов о внесении изменений в базовый национальный Федеральный закон 73-ФЗ, плохо увязанных между собою и зачастую друг другу противоречащих. Предложения о мерах государственной поддержки людей и организаций, вкладывающих средства в восстановление объектов наследия, которые неоднократно обсуждались – и одобрялись, например, на Санкт-Петербургских культурных форумах, оформлялись поручениями на высоком правительственном уровне – годами вязнут в согласованиях. «Заветная» статья федерального закона о возмещении инвесторам затрат на восстановление объектов культурного наследия также годами остается замороженной.

29 февраля 2024 года вопрос был поставлен Президентом России принципиально иначе. Речь о системной государственной программе. Президент в Послании упомянул и необходимость «проработки» профильного законодательства, и меры по государственной поддержке тех, кто в реальности занят сохранением наследия. А это в реальности – целый пакет законодательных и нормативных актов, призванный обеспечить инвесторам-энтузиастам максимальные налоговые и иные экономические преференции (арендная плата, цена приватизации, частичный возврат вложенных в реставрацию инвестиций и т. п.).

Здесь, кстати, очень важен акцент Послания: изменения в законодательстве нужны для того, чтобы обеспечить оперативное спасение находящихся в опасности памятников. Не было сказано ни слова ни об ослаблении госконтроля, ни об отмене базовых норм о сохранении подлинности. Освободить руки, дать дышать свободно нужно реставраторам, добросовестным инвесторам и собственникам памятников, волонтерам наследия, но никак не лихим и хищным людям, готовым «осваивать бюджеты» на замене памятников муляжами или крушить их ради сиюминутных имиджевых или коммерческих выгод.

Поэтому очень важно не допустить, чтобы ревизия нормативной базы охраны наследия была использована этими лихими людьми в ложном толковании, для лишения памятников законодательной защиты. Желающих, хищников и демагогов, увы, найдется много.

Но – и на этот аспект Послания мало кто обратил внимание – с 2025 года прекратит действовать введенный несколько лет пресловутый мораторий на проверки бизнеса,  под который по недоразумению (очень может быть – кажущемуся) попали и проверки соблюдения законодательства об охране памятников.

Цитирую дословно Послание: «Считаю возможным с 1 января 2025 года отказаться от временных мораториев на проверки бизнеса и вместо этого с учетом наработанного опыта полностью перейти на риск-ориентированный подход, закрепив его законодательно. Там, где риски отсутствуют, надо применять профилактические меры и, таким образом, минимизировать число проверок». Безусловно, риск-ориентированный подход к наследию несет свои собственные риски, но он гораздо лучше полной бесконтрольности.

Следующий важный аспект Послания-2024: сохранение наследия рассматривается теперь в тесной связи с программами социально-экономического развития регионов и городов. Не случайно ведь тот самый проект предпринимателя А. Шкрапкина, который буквально за неделю до 29 февраля поддержал В.В. Путин (см. выше), предусматривал восстановление сотен памятников для использования их в индустрии туризма и гостиничного бизнеса. А в Послании Президент заявил о предлении до 2030 года всероссийского конкурса лучших проектов создания комфортной городской среды в малых городах и исторических поселениях, о благоустройстве 30 тысяч общественных пространств, о дополнительной поддержке «регионам, которые реконструируют набережные, парки, скверы и исторические центры городов». На эти проекты будет направлено 360 миллиардов рублей, часть которых, следовательно, послужит делу сохранения наследия.

По такому же алгоритму, стало быть, можно обеспечить финансирование восстановления исторических памятников – при соответствующем их приспособлении к современному использованию – и за счет средств, выделенных на развитие сфер туризма, образования, культуры.

Конечно, необходимо внедрять, тиражировать в федеральном масштабе и позитивный опыт восстановления наследия за счет внебюджетных средств, наработанный в регионах. Вспоминаются и специальные экономические программы Калининградской области (беспроцентные кредиты инвесторам и др.), и успешные проекты АУИПИК по привлечению частных инвесторов к реставрации объектов наследия,  и проект «Сохраним памятники» в Якутии, где десятки объектов восстановлены за несколько лет за счет личных средств жителей, причем с почином выступил глава республики. 

А все это вместе взятое, в свою очередь, означает, что общегосударственная работа по сохранению культурного наследия в рамках долгосрочной программы потребует сложной и повседневной координации усилий различных федеральных и региональных ведомств, структур гражданского общества. То есть сама жизнь вновь поставит вопрос об органе власти, возможно, межведомственном, ответственном на федеральном уровне за сохранение наследия, за реализацию 20-летней долгосрочной программы.

Возможно, это также тема для обсуждения программы с участием общественности, к которому призвал в Послании Президент РФ. Принципиально важно, чтобы это обсуждение не происходило келейно, за закрытыми дверями, без общественного участия. В нем должны принять участие все, кто будет вовлечен в исполнение долгосрочной государственной программы сохранения культурного наследия – представители научного и экспертного сообщества, профессионалы реставрационной сферы, работники органов госохраны, предприниматели, менеджеры культурных процессов, общественные и волонтерские организации.

Может быть, мы придем наконец и к тому, что работа по сохранению культурного наследия будет официально включена в число показателей эффективности деятельности руководителей регионов, за которые они будут отчитываться.

Ведь помним же мы, какими словами заканчивается роман «Двадцать лет спустя»: «никогда не знаешь, что может случиться».

Фото: сайт Президента России